Вопросы о Таинстве Брака и Венчании

Ч то такое брак в церковном понимании?

Брак есть Таинство, в котором, при свободном перед священ­ником и Церковью обещании женихом и невестой взаимной супружеской верности, благословляется их супружеский союз, во образ духовного союза Христа с Церковью, и испрашивается им благодать чистого еди­нодушия, к благословенному рождению и христианскому воспитанию детей. Брак сам по себе великая святыня. Он становится спасительным путем для человека при правильном отношении к нему. Бракосочетание является началом семьи, а семья есть малая церковь Христова.

Какова цель христианского брака? Только ли рожде­ние детей?

Воплощая изначальную волю Господа о творении, благосло­венный Им супружеский союз стал средством продолжения и умно­жения человеческого рода: «И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею» (Быт. 1:28). Но рождение детей не является единственной целью брака. Различие между полами есть особый дар Творца созданным Им людям. «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их» (Быт. 1:27). Будучи в равной сте­пени носителями образа Божия и человеческого достоинства, мужчина и женщина созданы для целостного единения друг с другом в любви: «Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут два одна плоть» (Быт. 2:24).

Поэтому для христиан брак стал не просто средством продол­жения рода, но, по слову святителя Иоанна Златоуста, «таинством люб­ви», вечным единением супругов друг с другом во Христе.

Христианскую семью называют «малой церковью», ибо един­ство людей в браке подобно единению людей в Церкви, «большой се­мье», - это единение в любви. Для того чтобы любить, человек должен отвергнуться своего эгоизма, научиться жить ради другого человека. Этой цели и служит христианский брак, в котором супруги преодолева­ют свою греховность и природную ограниченность.

Есть и другая цель у брака - предохранение от распутства и со­хранение целомудрия. «Во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа» (1 Кор. 7:2). «Если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжи­гаться» (1 Кор. 7:9).

Обязательно ли венчаться?

Если оба супруга верующие, крещеные и православные, то венчание необходимо и обязательно, так как во время этого Таинства муж и жена получают особую благодать, освящающую их брак. Брак в Таинстве Венчания восполняется благодатью Божией на созидание се­мьи как домашней церкви. Прочный дом может быть воздвигнут только на фундаменте, краеугольным камнем которого является Господь Иисус Христос. В христианском браке Божия благодать становится тем фунда­ментом, на котором возводится здание счастливой жизни семьи.

Участие в Таинстве Брака, как и во всех других Таинствах, должно быть осознанным и добровольным. Важнейшим побудитель­ным мотивом к Венчанию должно быть стремление мужа и жены жить по-христиански, по-евангельски; на это и дается помощь Божия в Таин­стве. Если такого стремления нет, а решили венчаться «по традиции», или потому что «красиво», или для того, чтобы «семья была крепче» и «как бы чего не вышло», чтобы муж не загулял, жена не разлюбила, или по подобным причинам - то это неправильно. Прежде чем венчаться желательно подойти к священнику за разъяснением смысла брака, не­обходимости и важности венчания.

Когда венчание не совершается?

Венчание запрещено в течение всех четырех многодневных постов; во время Сырной седмицы (масленицы); на Светлой (Пасхаль­ной) седмице; от Рождества Христова (7 января) до Крещения (19 ян­варя); накануне двунадесятых праздников; по вторникам, четвергам и субботам в течение всего года; 10, 11, 26 и 27 сентября (в связи со стро­гим постом ради Усекновения главы Иоанна Крестителя и Воздвиже­ния Креста Господня); накануне престольных храмовых дней (в каждом храме они свои).

Дни, в которые венчание разрешено, отмечены в православном календаре.

Что требуется для того, чтобы обвенчаться?

Брак должен быть зарегистрирован в ЗАГСе. Необходимо за­ранее узнать в храме о требованиях, которые предъявляются к желаю­щим вступить в церковный брак. Во многих храмах перед Венчанием проводится собеседование.

Приступающие к столь важному Таинству, следуя благочести­вой традиции, стараются приготовить себя к участию в нем, очистив­шись Исповедью, Причащением и молитвой.

Обычно для Венчания надо иметь обручальные кольца, иконы, белый рушник, свечи и свидетелей. Более конкретно все выясняется в беседе со священником, который будет венчать.

Как записаться на венчание?

Правильнее будет не просто «записаться» на Венчание, а пре­жде всего узнать о том, как к нему подготовиться. Для этого хорошо по­говорить со священником. Если священник увидит, что желающие всту­пить в церковный брак уже готовы для этого, то можно и «записаться», то есть договориться о конкретном времени совершения Таинства.

Как правильно исповедоваться и причаститься перед венчанием?

Подготовка к Исповеди и Причастию перед венчанием такая же, как и в любое другое время.

Обязательно ли иметь свидетелей при венчании?

По традиции супружеская пара имеет свидетелей. Особенно требовались свидетели в тот исторический период, когда церковный брак имел статус официального государственного акта. В настоящее время отсутствие свидетелей не является препятствием к венчанию, можно венчаться и без них.

Можно ли обвенчаться после рождения ребенка?

Можно, но не ранее, чем через 40 дней после родов.

Можно ли обвенчаться тем, кто уже давно состоит в браке?

Можно и нужно. Те пары, которые венчаются в зрелом возрас­те, относятся к венчанию, как правило, серьезнее, чем молодые люди. Пышность и торжественность свадьбы у них заменяется благоговением и трепетом перед величием брака.

Почему жена должна подчиняться мужу?

- «Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви» (Еф. 5:22-23).

Все люди имеют одинаковое человеческое достоинство. И мужчины, и женщины одинаково являются носителями образа Божия. Фундаментальное равенство достоинства полов не упраздняет их есте­ственного различия и не означает тождества их призваний как в семье, так и в обществе. Не стоит превратно толковать слова апостола Павла об особой ответственности мужа, который призван быть «главою жены», любящим ее, как Христос любит Свою Церковь, а также о призвании жены повиноваться мужу, как Церковь повинуется Христу (Еф. 5:22-23; Кол. 3:18). В этих словах речь идет, конечно же, не о деспотизме мужа или закрепощении жены, но о первенстве в ответственности, в заботе и любви; не следует также забывать, что все христиане призваны к взаим­ному «повиновению друг другу в страхе Божием» (Еф. 5:21). Поэтому «ни муж без жены, ни жена без мужа, в Господе. Ибо как жена от мужа, так и муж через жену; все же - от Бога» (1 Кор. 11:11-12).

Создавая человека, как мужчину и женщину, Господь создает се­мью устроенную иерархично - жена сотворена помощницей мужу: «И ска­зал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощ­ника, соответственного ему» (Быт. 2:18). «Ибо не муж от жены, но жена от мужа; и не муж создан для жены, но жена для мужа» (Кор. 11:8-9).

Семья как домашняя церковь есть единый организм, у каждого из членов которого есть свое назначение и служение. Апостол Павел, говоря об устроении Церкви, разъясняет: «Тело же не из одного члена, но из многих. Если нога скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не рука, то неужели она потому не принадлежит к телу? И если ухо скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не глаз, то неужели оно потому не принадлежит к телу? Если все тело глаз, то где слух? Если все слух, то где обоняние? Но Бог расположил члены, каждый в составе тела, как Ему было угодно. А если бы все были один член, то где было бы тело? Но теперь членов много, а тело одно. Не может глаз сказать руке: ты мне не надобна; или также голова ногам: вы мне не нужны. Напротив, члены тела, которые кажутся слабейши­ми, гораздо нужнее, и которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения; и неблагообразные наши бо­лее благовидно покрываются, а благообразные наши не имеют в том нужды. Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном боль­шее попечение, дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге» (1 Кор. 12:14-25). Все сказанное относится и к «малой церкви» - семье.

Главенство мужа есть преимущество среди равных, подобно тому, как и во Святой Троице среди равных Лиц, единоначалие принад­лежит Богу-Отцу.

Поэтому служение мужа, как главы семьи выражается, напри­мер, в том, что в важнейших для семьи вопросах он принимает решение от имени всей семьи, а также несет ответственность за всю семью. Но вовсе не обязательно, чтобы муж, принимая решение, делал это едино­лично. Одному человеку невозможно быть специалистом во всех обла­стях. И мудрым правителем является не тот, кто может все решать сам, а тот, кто имеет мудрых советников в каждой области. Так и жена в не­которых семейных вопросах (например, в вопросах взаимоотношений между детьми) может лучше разбираться, чем муж, тогда совет жены становится просто необходим.

Допускает ли Церковь второй брак?

Тем не менее, после подтверждения епархиальной властью ка­нонических оснований для расторжения брака, таких как супружеская измена и иных, признаваемых Русской Православной Церковью в каче­стве законных, второй брак разрешается невиновному супругу. Лицам, первый брак которых распался и был расторгнут по их вине, вступление во второй брак дозволяется лишь при условии покаяния и выполнения епитимии, наложенной в соответствии с каноническими правилами. В тех исключительных случаях, когда допускается третий брак, срок епити­мии, согласно правилам святого Василия Великого, увеличивается.

В своем отношении ко второму браку Православная Церковь руководствуется словами апостола Павла: «Соединен ли ты с женой? не ищи развода. Остался ли без жены? не ищи жены. Впрочем, если и женишься, не согрешишь; и если девица выйдет замуж, не согрешит... Жена связана законом, доколе жив муж ее; если же муж ее умрет, сво­бодна выйти, за кого хочет, только в Господе» (1 Кор. 7:27-28, 39).

Могут ли вступать в церковный брак лица старше 50-ти лет?

В церковном брачном праве установлен высший предел для вступления в брак. Свт. Василий Великий указывает предел для вдов - 60 лет, для мужчин - 70 лет (правила 24-е и 88-е). Святейший Синод на основании указания, данного Патриархом Адрианом (+ 1700 г.), запре­тил лицам в возрасте старше 80 лет вступать в брак. Лицам в возрасте от 60 до 80 лет для вступления в брак необходимо испрашивать разреше­ние архиерея (протоиерей Владислав Цыпин).

Брак и семья: несвоевременный опыт христианского взгляда на вещи

Лекция С. С. Аверинцева, 20 июля 1996 года, Москва.

П усть читатель не ожидает чего-то вроде маленькой богословской диссертации, выстроенной по правильному, заранее готовому плану, с выписками из Отцов Церкви и авторитетных духовных писателей в нужных местах.

Скорее это будут признания, записанные почти без системы - и донельзя личные. Настолько личные, что записывать их не совсем легко.

Дело в том, что меня, каков я есмь, вопрос о пережитом и переживаемом мною опыте отношения к моим покойным родителям, к моей жене, к моим детям - слишком неразрывно связан с иным вопросом - почему, собственно, я верю в Бога?

Этот опыт для меня, пожалуй, наиболее веское доказательство бытия Божия.

Спросите у настоящего инока о его иночестве, у настоящего отшельника о его отшельничестве - и вы услышите самые достоверные рассказы о Боге, какие вообще могут быть. Меня Бог не сподобил быть ни иноком, ни отшельником. Но он сподобил меня быть сыном, мужем и отцом - и отсюда я знаю то, что я знаю, чего я, раз узнав, уже не могу не знать.

Поэтому для меня не убедительно никакое мировоззрение, кроме веры.

* * *

Последовательно безверное сознание , как кажется, неспособно дать сколько-нибудь сообразного ответа на вопрос о простейших реальностях человеческой жизни. Эти реальности для него неизбежно рассыпаются, дробятся на свои составляющие (на свои плоскостные проекции), обращаясь в какую-то труху и решительно переставая быть реальностями.

Вернемся, однако, к предмету.

Что для безверного сознания действительность супружества? Во-первых, «секс», «физиология», иначе говоря, та самая «плоть», о которой французский поэт Малларме, надо сказать, достаточно далекий от чего бы то ни было похожего на христианский аскетизм, с такой правдивостью отметил, что она сама по себе, «увы», вещь невеселая («La chair est triste, hеlas!..») Ах, что в настоящих поэтах, хотя бы и неверующих, хорошо - что они, будучи по большей части отнюдь не праведниками, не участвуют в рекламной пропаганде ада. А кто не учился французскому, пусть перечитает раннюю Ахматову («О, как сердце мое тоскует! Не смертного ль часа жду?»). Наш современник, силящийся устроиться повеселее, разучивая по книжкам приемы сексуальной техники, - разве от него не разит за версту унынием? Не хочется называть в такой связи имя, вправду славное, но холостяк Иммануил Кант, бедняга, определил брак как контракт о взаимной передаче в пользование соответственных частей тела; это, без сомнения, самая неостроумная и бессодержательная дефиниция, какая когда-либо приходила на ум этому великому мыслителю. Но продолжим наш перечень. Пунктом вторым идет «психология», то есть спонтанные эмоции, которые по определению переменчивы, да и противоречивы; «хочется» человеку одновременно самых взаимоисключающих вещей. Эмоции - всего лишь эмоции: говорливый парламент, в котором ораторы так перебивают друг друга, что не приведи Господь! Мало того, что «психология» при таком взгляде - часть, утерявшая свое целое; она сама продолжает дробиться на атомы противочувствий. Пунктом третьим идет «социология»: семья как «ячейка общества». Невкусно. Пунктом четвертым - «экономика»: совместное ведение хозяйства. Так. Пунктом пятым - «мораль». Час от часу не легче.

А все вместе - не труха ли?

И не то - и не то - и не то.

Подобным же образом обстоят дела с материнством, отцовством, сыновством. Снова «физиология» (в данном случае «генетика» + «эмбрионология»). Снова «психология» - не последнюю очередь, разумеется, всем известный «Эдипов комплекс». Снова «социология»: семейное воспитание как общественный институт. Снова «экономика». Снова «мораль».

Все проекции - только не сама вещь, слава Создателю, известная мне по опыту. Неверующие люди обречены быть, в виде неизбежной компенсации, исключительно легковерными. Они принимают чертежи и схемы, полезные в деле, в профессиональном употреблении, но бессмысленные вне этого дела, за подлинный образ реальности.

Но я же знаю, знаю! Мой опыт мне дан, и забыть его невозможно. Ничего похожего на его несравненную простоту в вышеприведенных перечнях нет как нет. Но вот я слышу совсем иные слова - и настораживаюсь, и начинаю понимать опытно воспринятое. Скажем, это слова апостола Павла о том, что всякое отцовство на небе и на земле именуется от Бога Отца (Еф. 3, 15). И о браке: «Будут двое во едину плоть», - обескураживающая, неожиданная точность этих слов стала мне окончательно ясна, кажется, только после моей серебряной свадьбы. Не казенная «ячейка общества». Не романтический «союз сердец». Единая плоть.

* * *

Благословенная трудность семьи - в том, что это место, где каждый из нас неслыханно близко подходит к самому важному персонажу нашей жизни - к Другому.

Специально для брака свойство Другого быть именно Другим резко подчеркивает два запрета: библейский запрет на однополую любовь и запрет на кровосмешение. Мужчина должен соединиться с женщиной и принять ее женский взгляд на вещи, ее женскую душу - до глубины своей собственной мужской души; и женщина имеет столь же трудную задачу по отношению к мужчине. Честертон, восхвалявший брак как никто другой, отмечал: по мужским стандартам любая женщина - сумасшедшая, по женским стандартам любой мужчина - чудовище, мужчина и женщина психологически несовместимы - и слава Богу! Так оно и есть. Но этого мало: мужчина и женщина, создающие новую семью, должны прийти непременно из двух разных семей, с неизбежным различием в навыках и привычках, в том, что само собой разумеется - и заново привыкать к перепадам, к чуть-чуть иному значению элементарнейших жестов, слов, интонаций. Вот чему предстоит стать единой плотью .

Что касается отношений между родителями и детьми, тут, напротив, единство плоти и крови - в начале пути; но путь - снова и снова перерезание пуповины. Тому, что вышло из родимого чрева, предстоит стать личностью. Это - испытание и для родителей, и для детей: заново принять как Другого - того, с кем когда-то составлял одно неразличимое целое в теплом мраке родового бытия. А психологический барьер между поколениями до того труден, что поспорит и с пропастью, отделяющей мужской мир от женского, и со рвом, прорытым между различными семейными традициями.

Ох, этот Другой - он же, по словам Евангелия, Ближний! Все дело в том, что мы его не выдумали - он неумолимо, взыскательно предъявляет нам жесткую реальность своего собственного бытия, абсолютно не зависящую от наших фантазий, чтобы вконец нас измучить и предложить нам наш единственный шанс на спасение. Вне Другого нет спасения; христианский путь к Богу - через Ближнего. Это язычнику свойственно искать Бога прежде всего в чудесах мироздания, в мощи стихий, в «космических ритмах», как выражаются наиболее склонные к подобному слогу из наших современников, - или в не менее стихийных безднах собственного подсознания, населенного, говоря по-юнговски, «архетипами». Не то чтобы христианам было уж вовсе запрещено радоваться красотам Божьего создания; Господь сам похвалил полевые цветы, превосходящие великолепием царя Соломона во всей его царской славе. Нет абсолютного запрета и на то, чтобы прислушиваться к голосам собственного молчания; но уж тут велено быть осторожными, чтобы не впасть нам в прелесть, не принять акустических фокусов нашей внутренней пустоты за голос Божий, - а то выползет из этой пустоты страшный зверь, именуемый «самость», и слопает нашу бедную душонку, и уляжется на ее место. Двадцать пятая глава Евангелия от Матфея учит нас искать Бога прежде всего - в Ближнем: абсолютную инаковость Бога, das ganz Andere, «совершенно иное», как сформулировал немецкий религиозный философ Рудольф Отто 80 лет тому назад , - в относительной инаковости Другого, взыскательность Бога, - во взыскательности Ближнего. «Так как вы не сделали этого одному из сил меньших, то не сделали Мне». Что не сделано для Другого во времени, не сделано для Бога в вечности. Поэтому заповедь о любви к Ближнему «подобна» заповеди о любви к Богу (Мф 22, 39). Но Бога, как отмечено в 1 послании Иоанна Богослова, никто никогда не видел; а потому, увы, нам нетрудно обманывать себя, подменяя реальность Бога собственной фантазией, выдумывая некоего удобного божка по заказу вышеназванной «самости», привязываясь к своей мечте и принимая эту привязанность за святую любовь. С Ближним, с Другим, проделать все это труднее - именно потому, что он Другой. Не дай Бог молодому человеку настроиться на то, чтобы искать «девушку своей мечты»; весьма велика вероятность, что как раз та, которая вполне могла бы стать для него радостью и спасением, наименее похожа на этот призрак, а другая, напротив, ложно ориентирует его обманчивым сходством. Не дай Бог начинающим родителям планировать будущие отношения с детьми на те времена, когда последние будут подрастать; все будет иначе. И слава Богу. Не дай Бог и детям из ложного пиетета в фантазии наделять своих родителей несуществующими добродетелями; во-первых, они рискуют не приметить за таким занятием того добра, которое есть, а во-вторых, самый неприглядный человек - более адекватный предмет для любви, чем самый импозантный истукан. Бог наш есть Сущий и Живый, и с мнимостями общения не имеет.

«Самости» трудно примириться с волей Другого, с правами Другого, с самим бытием Другого. Это искушение всегда наготове. Кто не знает хрестоматийной фразы из пьесы Сартра "Взаперти": «Ад - это другие»? Но здесь самое время вспомнить слова Иоанна Богослова: «Кто говорит: «Я люблю Бога, - а брата своего ненавидит, тот лжец; ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» Всерьез принять волю Бога, права Бога, бытие Бога - право же, не легче. Для нашей «самости» это как смерть. Впрочем, почему же «как»? Смерть и есть - без метафор, без гипербол.

А если абсолютную инаковость Бога, то есть Его трансцендентность, нам почему-то все же легче понять, чем весьма относительную, но непереносимую инаковость нашего собрата по принадлежности к роду человеческому, - уж не значит ли это, что с нами случилось наихудшее: что мы подменили Бога Живого - богом выдуманным?

Протестантский теолог Дитрих Бонхеффер, которому довелось заниматься теологией преимущественно в условиях гитлеровской тюрьмы и который был под конец войны гитлеровцами повешен, говорил, что самый безупречный способ пережить опыт Трансцендентного, - это принять «я» другого. Не будем обсуждать специально бонхефферовского контекста этого тезиса; отметим лишь, что тезис находится в добром согласии с упомянутой выше двадцать пятой главой Евангелия от Матфея. Есть над чем задуматься: в глазах свидетеля правды Божией каждый другой именно в силу своей инаковости дарит нам переживание Бога; с точки зрения сартровского персонажа он по той же причине дарит переживание ада. Размышляя и над этим контрастом, и над природой ада, каковая, по совокупному свидетельству святого аскета VII в. Исаака Сириянина, Достоевского и Бернаноса, состоит в мучащей и уже окончательной невозможности ответить любовью на данность бытия Бога и Ближнего , и над тем многозначительным фактом, что один и тот же огонь является как символом любви, так и символом геены, - я написал когда-то стихи. Решаюсь предложить их терпеливому читателю (напомнив, если нужно, что словами «услышь, Израиль» - Втор. 6:4 - вводится знаменитое библейское исповедание единства Бога, Которого должно возлюбить «всем сердцем», «всею душею» и «всею силою»). А открываются они вышеупомянутой цитатой из Сартра.

«Другие - это ад»; так правду ада

Ад исповедал. Ум, пойми: в другом,

Во всяком, - другой, во всяком - кто

Не я, меня встречает непреложно

Единый и Единственный - услышь,

Израиль! - и отходит вновь и вновь

К Его единству, и превыше всех

Обособлений, разделений - то,

Что отдано другому: хлеб и камень,

Любовь - и нелюбовь. И пусть их тьмы

Неисчислимые и толпы, этих

Других; и пусть земному чувству близость

Есть теснота, и мука тесноты, -

Себя отречься Он не может: другу -

И Друг, и Дружество; для нелюбви -

Воистину Другой. Любовь сама -

Неотразимый, нестерпимый огнь,

Томящий преисподнюю. Затвор

Блаженной неразлучности - геенне

Есть теснота, и мука тесноты.

Другой - иль Друг; любой - или Любимый;

Враг - или Бог. Не может Бог не быть,

И все в огне Его любви, и огнь

Один для всех; но аду Бог есть ад.

* * *

Разумеется, все, что сказано выше о благословенных трудностях семейной жизни, относится и к тому особому роду христианской семьи, каковой мы называем монашеской общиной. И в кругу монастыря тесность и принципиальная нерасторжимость отношений между людьми могут стать страшным испытанием. И там испытание это по сути своей - спасительно. "Претерпевший до конца спасается". Разумеется, между атмосферой монастыря и атмосферой самой набожной семьи есть бьющее в глаза различие; и все же сходство центральной проблемы и путей ее разрешения - существеннее. Не одежда и не набожная жестикуляция делают монаха; и даже аскетические подвиги, при всей их важности, все-таки не так важны, как смирение, терпение, братолюбие и миролюбие. Как готовность умалить себя - перед другим. Как любовь.

«Если я раздам все имение мое, и если предам тело мое на сожжение, но любви не имею, - нет мне никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует любовь, не ревнует любовь, не кичится, не надмевается, не поступает бесчинно, не ищет своего, не раздражается, не ведет счет злу, не радуется неправде, но сорадуется истине; все покрывает, всему верит, на все надеется, все переносит. Любовь никогда не кончается», - писал апостол Павел (1 Кор 13, 3-8).

И еще парадигма семьи значима по отношению к такой общности людей, которая именуется родом человеческим. Это должно быть высказано без всякой тени приукрашивающей сентиментальности. Люди, конечно, и впрямь - братья; но, как заметил в свое время Волошин, со времен Каина и Авеля мы очень хорошо знаем, чем брат может быть для брата. О, еще бы, скажем мы сегодня. Братья сербы, братья босняки.

Стоит вспомнить, что когда Христа спросили, кто для человека - ближний, он ответил притчей о Милосердном Самарянине (Лк 10, 29-37), то есть о Милосердном Инородце. Это было, сознаемся, довольно сильно: почти так, как если бы Он сегодня стал говорить боснякам - о Милосердном Сербе или наоборот. (В гитлеровской Германии один честный священник в проповеди предложил своим слушателям подставить на место самарянина - еврея). Не усматривается ли здесь крайнего обострения того принципа, о котором было говорено выше в связи с запретом на кровосмесительные браки и согласно которому мы должны признать своего - именно в чужом и чуждом? Задумаемся о том, что в родословии Господа нашего по Евангелию от Матфея из женщин упомянуты только те, которые приходили откуда-то извне: нет честных, почтенных матрон - ни Сарры, ни Ревекки, ни Лии, ни Рахили, доныне поминаемых как прообразы благословенного материнства в чине православного бракосочетания, однако есть минимум три иноплеменницы - и ханеянка Фамарь, переодевшаяся языческой храмовой блудницей, чтобы зачать своих близнецов от Иуды, и Рахав, тоже хананеянка и к тому же впрямь блудница из города Иерихона, и моавитянка Руфь, прилегшая в поле к ногам седовласого Вооза, что было трогательно до слез, но ведь тоже довольно дерзновенно. А рода и племени Вирсавии, жены хетта Урии, мы не знаем; зато знаем ее историю. В целом не очень-то похоже на торжество чистопородности - ветхозаветного идеала «семени святого» (Исаия 6,13), «семени чистого» (Иеремия 2, 21). Да и на торжество благонравия.

Зато эти женщины представляют все человечество, с разноголосицей языков, с разнобоем устоев, нравов, обычаев. Со вселенской виной, которая только и может быть оправдана, что рождением Христа. Только и может быть искуплена, что любовью Христа.

* * *

Искупление, исправление, оправдание - это ключевые понятия христианства.

Видишь ли, читатель: христианин - это здравомыслящий зануда, которому при виде неправильно идущих часов является тривиальная мысль, что их надо снести в починку. А ведь возможны идеи, куда более интересные и острые. Например: никакого правильного времени все равно нет, правильное время - догматическая и авторитаристская выдумка. То, что показывают часы, и есть один из возможных ответов на вопрос: который час. Или так: часы есть предмет столь презренный, хотя бы по своей ориентации не на вечность, а на время, что надо не чинить, а поскорее разбить.

На плотское бытие человека возможны два воззрения, наиболее противоположные христианскому. Первое - неоязыческое: пол не только не нуждается в очищении и освящении - напротив, он, и только он, способен оправдать и освятить все остальное. Когда-то на эту тему декламировали романтики, включая Ницше (которому это поразительно не шло). Потому ей посвятили немало красноречия Василий Розанов и Д. Г. Лоуренс. Ныне она чем дальше, тем больше отходит в ведение расторопной рекламы «девушек без комплексов». Второе воззрение - неоманихейское: пол до того дурен, дурен сущностно, онтологически, что ни оправдать, ни освятить его заведомо невозможно. Логически оба воззрения вроде бы радикальнейше исключают друг друг; предмет, однако, таков, что с логикой сплошь да рядом оказывается покончено очень скоро, и тогда оба умонастроения, становясь попросту настроениями, сменяют друг друга примерно так же, как сменяют друг друга эйфория и депрессия у невротика. Такой алогический маятник настроений чрезвычайно характерен для психологии того же романтизма, игравшего контрастами безудержной ангелизации и столь же безудержной демонизации эротического. Психология эта контрабандой просачивалась в христианскую мысль Владимира Соловьева, куда суровее относившегося к браку, чем к романтической и платонической влюбленности - при условии ее платонизма. Русскому читателю не нужно напоминать, как эта часть соловьевского наследия отыгралась в жизни и творчестве Блока. Но Соловьев или Блок - это уровень как-никак трагический. В наше время он обычно сменен той простотой, что хуже воровства; но алогическое совмещение несовместимого при таких условиях еще больше бьет в глаза. Никогда не забуду, как одна поборница сексуальной революции, в пререканиях со мной чрезвычайно энергически отстаивавшая суверенную и самодостаточную красоту пола как такового, при очередной встрече вдруг принялась бранить природное поведение мужчин и женщин, что называется, последними словами. Слова эти, которых я, читатель, не стану повторять, ибо они противоречат достоинству предмета, который мы с тобой обсуждаем, поразили меня не своей грубостью - нынче мы стали привычны ко многому, - но только своею бессмысленностью. Ибо смысл, какой-никакой, они могли бы получить только в контексте ложного аскетизма, осатанелого ханжества, - но уж не в контексте дифирамбов "свободному сексу". Если это так хорошо, с какой стати это так плохо (или наоборот)? Но князь мира сего достаточно опытен, чтобы знать, сколь мало чада мира сего озабочены логикой. Модная словесность, как правило, ведет себя так же, как эта дама: она исходит из того, что все можно - и все гнусно. Если гнусно - по отношению к какой точке отсчета, к какой заповеди, к какой высоте и чистоте? Ведь всякая оценка логически предполагает ценность; всякое осуждение логически предполагает закон. Да нет, уверяют нас: никаких точек отсчета, никаких заповедей и законов, никаких вертикальных координат, - все гнусно, но гнусно «просто так», без соотношения с чем бы то ни было. Ничто ни из чего не вытекает, ничто ни к чему не обязывает… И наивной представляется надежда Т. С. Элиота, оглядывавшегося на бодлеровский пример, будто инфернальные дьяблерии кому-то докажут от противного бытие Блага. Когда-то оно так и бывало: еще Поля Клоделя чтение Рембо обратило к вере, да и Элиоту Бодлер, кажется, помог. Но доказать можно лишь для тех, кто еще не отрекся от логики. Современники наши, увы, уже не раз некритически принимали различные виды идеологий, совмещающих самое несовместимое. Проглатывают и эту.

В противность и язычеству, и манихейству христианское учение о плотском естестве человека - сплошная проза, разочаровывающая романтиков. Христианская интуиция говорит, что тут все вовсе не так радужно - однако и не так безнадежно. Даже в самом лучшем, самом благополучном случае остается насущная нужда в очищении и освящении. Даже в самом тоскливом случае путь очищения не может быть окончательно закрыт. Природа человека испорчена грехом много основательно, чем когда-либо снилось руссоистам; и все же она именно испорчена, а не дурна изначально. Грязь, как известно, - это субстанция не на своем месте; к реальности пола это приложимо до того буквально, что и не решишься выговорить. Зло безбожной и бесчеловечной похоти - это зло духовное, а не сущностное, оно укоренено в «самости», в эгоизме, в ложном выборе, а не в онтологических структурах. Как указывал в свое время К. С. Льюис, для христианина нет какой-то особой сексуальной этики - есть просто этика, единая и неделимая: скажем, супружеская неверность дурна потому же, почему дурно всякое вероломство по отношению к доверившемуся. Нельзя лгать, предавать, нельзя самоутверждаться за счет ближнего, нельзя увлекаться эгоцентрическим самоуслаждением, все равно, собственно плотским или душевным, - в этих отношениях, как и в любых других. И если Синайское Десятословие все же выделяет «не прелюбы сотвори» в отдельную заповедь, то это потому, что в случае прелюбодейства поселившаяся в душе ложь растлевает и тело, то есть с особой, уникальной полнотой заражает все психофизическое существо человека сверху донизу. Блуд есть великий грех души против тела. «Тело же не для блуда, но для Господа, и Господь для тела», - говорил апостол Павел (1 Кор 6, 13). Именно высокое достоинство тела - для него верховный аргумент против допустимости блуда. "Всякий грех, какой делает человек, есть вне тела; а блудник грешит против собственного тела. Разве вы не знаете, что тела ваши - это храм живущего в вас Святого Духа, Которого получили вы от Бога, и вы уже не себе принадлежите?" (там же, 18-19).

Почему-то оппоненты христианства сплошь да рядом воображают, будто для христиан источник греха - материальное начало. Это, что называется, с точностью до наоборот. Чему-то более или менее похожему учили языческие платоники и неоплатоники, затем - те же манихеи; а вот христиане с ними спорили, так что платоники да корили их - вот парадокс для современного человека! - за чрезмерную любовь к телу. Когда мы внимательно вчитываемся в библейские тексты, особенно новозаветные, мы убеждаемся, что слово «плоть» в сколько-нибудь одиозном смысле не является синонимом «телесного», «материального». «Плоть и кровь» - это, так сказать, «человеческое, слишком человеческое», только-человеческое в противоположность божескому. «Не плоть и не кровь открыли тебе это», - говорит Христос Петру (Мф 16, 17), и это значит: не твои человеческие помышления. «Поступать по плоти» - идти на поводу у самого себя, у своей «самости». «Живущие по плоти о плотском помышляют» - эти слова апостола Павла (Рим 8, 5) содержат не хулу на телесное измерение человеческого бытия, но приговор порочному кругу эгоистической самозамкнутости, отвергающей высшее и свой долг перед ним. Когда же «плоть» по контексту означает «тело», негативные обертоны полностью отсутствуют. Как разъясняет пятнадцатая глава Первого послания к Коринфянам, «не всякая плоть - такая же плоть», и в воскресении мертвых человек получит духовную плоть, «тело духовное»; философски образованные язычники, привыкшие в согласии с Платоном оценивать тело как мрачную темницу духа, диву давались - зачем этим христианам воскресение плоти? И верховная тайна христианства зовется Воплощением Бога: «Великая тайна: Бог явился во плоти» (1 Тим 3, 16).

Однако человек устроен вертикально. Прямохождение, столь характерное для человеческого естества, со знаменательностью иконы или иероглифа возносит чело и очи - над более чувственными устами, лицо в целом - над грудной клеткой, сердце - над тем, что Бахтин назвал «телесным низом». Нижнее не отвержено, не проклято; но оно должно быть в послушании у высшего, должно знать свое место. Этот принцип сам по себе характеризует не то чтобы христианскую этику, а попросту человеческую этику; человек достоин своего имени в такой мере, в какой подчинил свое тело - своему духу, своему уму, своей воле и совести. С этим всегда полагалось соглашаться любому пристойному агностику. Специфична для христианства тенденция прямо или косвенно связывать кризисы послушания тела духу с теми моментами, когда человеческий дух сам сознательно или бессознательно выходит из послушания у Духа Божия. С христианской точки зрения, серьезность блудных, нечистых помыслов и состояний, при которых плоть бунтует против духа, обусловлена в основном их значением как симптомов. Когда человеческий дух берет, так сказать, не тот угол по отношению к своей горней цели, когда духовная жизнь заменяется самоутверждением, самоуслаждением и самообманом (на аскетическом языке - «прелестью»), - особенно велико вероятие, что воля внезапно спасует перед самым пустым, самым вздорным, самым низким «хочется»; в том числе у человека, которого все, включая его самого, просто привыкли считать просто неспособным ни на что подобное. В повести Льва Толстого тот самый отец Сергий, который отрубил себе палец, чтобы не впасть в блуд, уступает самому тривиальному соблазну - но лишь после того, как подвижничество стало фальшью, заросло «славой людской». Как бы не обстояло дело с толстовским еретичеством - анализ этого казуса обретается в самом безупречном согласии с традицией христианской аскетики. «Рыба гниет с головы»; первоначальная порча идет, как правило, не снизу, а сверху, не от плоти, а от ума и духа - когда последний становится в самом буквальном смысле «нечистым духом». Растление плоти - как бы материализация растления духа. Собственно говоря, пол как таковой - на языке наших современников секс - есть абстракция, имеющая смысл в контексте анатомии и психологии, но отсутствующая в «экзистенциальной» реальности человека - именно потому, что человек есть существо, телесная жизнь которого никогда не может иметь невинной самоидентичности телесных отправлений животного. Все в человеке духовно, со знаком плюс или со знаком минус, без всякой середины; то, что в наше время на плохом русском языке принято называть «бездуховностью», никоим образом не есть нулевой вариант, но именно отрицательная величина, не отсутствие духа, но его порча, гниение, распад, заражающий вторичным образом и плоть. Поэтому человеку не дано в самом деле стать «красивым зверем» - или хотя бы некрасивым зверем; он может становиться лишь все более дурным человеком, а в самом конце этого пути - бесом. Но этот несчастный случай лишь сугубо поверхностно, без должной богословской и философской корректности можно описывать как победу материи над духом. В конце концов бес - существо духовное, «нечистый дух». Пол сам по себе, как предмет соответствующих научных дисциплин, духовно, нравственно и эстетически бескачественен (это мы и хотели сказать чуть выше, отмечая, что «экзистенциально» он есть нечто несуществующее); свою злокачественность или доброкачественность, свое проклятие и растление, или, напротив, очищение и освящение он получает извне, от иных, отнюдь не материальных уровней нашего бытия.

Но нас занимает вопрос об очищении и освящении. Как будто бы сказала королева Виктория на военном совете в ответ на чье-то «в случае поражения…»: «Случай поражения Наше Величество не интересует». Да ведь он и впрямь абсолютно неинтересен. Одно благо сексуальная революция все же принесла - по пословице «нет худа без добра»: она окончательно отняла у разврата прелесть опасного и дерзкого вызова, занимательность таимого секрета, неслыханно обнажив его тривиальность, да еще и создавши для защиты его «прав» систему идеологических клише, занудно предсказуемых, как любые клише подобного рода. В наше время грешники и блудницы переханжат любого ханжу, перефарисействуют любого фарисея. Радоваться этому было бы неразумно: одно из главных орудий ада - тривиализация самого соблазна, метафизическая скука. Это опаснее страсти. Обуреваемые страстями находили, бывало, путь к огненному покаянию, - а тут утрачен тонус, делающий покаяние возможным.

Итак, перейдем к материям более любопытным.

Апостол Павел говорит о женщине: «она будет спасена через деторождение»; он заканчивает фразу, говоря об обоих супругах: «…если они пребудут в вере и любви и освящении с целомудрием» (1 Тим 2, 15). Стоит отметить, что в греческом подлиннике (как и в других древних языках - еврейском и латинском) слово, переводимое как вера, означает также «верность». До сих пор в некоторых контекстах употребительно церковнославянское обозначение верующих - «верные» («литургия верных»). Едва ли благоразумно было бы сказать, что у одного и того же слова - два альтернативных перевода: или «вера», или «верность», Что называется, омоним, как «лук» - растение и «лук» - оружие. Вот уж нет: в том то все и дело, что для Библии Ветхого и Нового Завета - вера и есть верность, верующий и есть верный. Но это - сюжет настолько важный, что к нему еще будет необходимо вернуться. Пока продолжим обзор приведенных слов апостола Павла.

«Спасена через деторождение»: апостол имел основание акцентировать этот момент для женщины. Материнство естественным образом занимает в ее жизни гораздо более существенное место, чем отцовство - в жизни самого человеколюбивого, доброго и ответственного мужчины. Каждый из нас, кто был в младенчестве вскормлен материнской грудью и утешен материнской лаской, получил первоначальное посвящение в высокие таинства; мы не в меру легко это забываем и начинаем ни во что не ценить - но Вяч. Иванов, знавший толк в посвящениях, сумел воспеть эту инициацию в сонетах своей «Нежной тайны».

Всем посвящения венцы

Нам были розданы - и свиток

Прочитан всем, - и всем напиток

Летейский поднесли жрецы...

Мать, кормящая и, по чудному русскому народному выражению, жалеющая свое дитя, есть недостойный, но подлинный образ - чего? Конечно, пренепорочного Материнства Пресвятой Девы, но осмелимся и возьмем еще выше. Слово, означающее в Ветхом Завете милостью Божью, образовано от корня, означающего, собственно, материнскую утробу; память об этом сохранена в диковинном славянском словообразовании «благоутробие». Пророк Исаия, между всех пророков пророк милости, вновь и вновь прибегает для описания Божьей ласки к метаморфозе материнства:

«Радуйтесь, небеса, и веселись, земля,

И восклицайте, горы, в ликовании:

Ибо утешил Господь народ свой

И помиловал страдальцев Своих.

А Сион говорил: «Оставил меня Господь,

И Бог мой забыл меня!»

Забудет ли женщина младенца своего,

Не пожалеет ли сына чрева своего?

Но если бы и она забыла,

То Я не забуду тебя»

(49,13-15)

«На руках будут носить вас

И на коленях ласкать;

Как утешает кого матерь его,

Так утешу я вас,

И во Иерусалиме будете вы утешены»

(66, 12-13)

Милость Божья, по Исаие, - материнская, и даже более материнская, чем материнская: «но если бы и она забыла, то Я не забуду».

Боже избави, говоря о подобных материях, впасть в слезливую сентиментальность, наподобие атмосферы картины Жана-Батиста Греза. И все же позволительно сказать, что какой-то аспект реальности адекватно воспринимает бессловесный младенец, переживающий материнскую ласку как милость Бога, еще не отличая образа от Первообраза. По крайней мере, пророк Исаия его оправдывает. Потом человек научается различать; он получает знания о своей земной матери и вообще о своих родителях, каковые знания даже в самом отрадном случае, когда по земной мерке родителям хватает достоинств, а ему - пиетета, все же несколько печальны в сравнении с первоначальным опытом. Но не дай Бог ему забыть то, что он знал прежде всякого иного знания. Он - знал, и не может отговариваться незнанием. Теперь может приходить горький опыт жизни. Он уже побывал в силе и славе.

Традиционные учители христианского нравственного богословия были совершенно правы, когда квалифицировали добрую волю к порождению детей как необходимое условие оправдания и освящения брачной жизни. Это действительно условие необходимое - но еще не достаточное. Недаром апостол Павел продолжил: «если они пребудут в вере и любви…»

Испокон века люди чувствовали: если Бог послал земные блага, не грех сесть вместе за пиршественный стол - но под страхом позора и срама необходимо, чтобы совместное вкушение яств и напитков, «радующих сердце человека», знаменовало и символизировало нечто, выходящее далеко за пределы простой чувственной услады. Оно должно быть знаком и символом ненарушимого патриархального мира между всеми, кто разделяет трапезу. Без этой заповеди, древней, как род человеческий, и поднятой на непредставимую высоту в христианском таинстве Евхаристии, - пиршество превращается в акт «чревоугодия», недостойный человеческого достоинства; сотрапезники уже не «вкушают», они «жрут» и «напиваются». Тот же закон имеет еще большую силу в применении к брачному ложу. Самая плотская ласка, чтобы не стать несносной мерзостью, должна знаменовать и символизировать самое духовное, что может быть: безоговорочное взаимное прощение и безоговорочное взаимное доверие. Супруги, которые приближаются друг к другу, чего-то не простив, припрятав камень за пазухой, практикуют блуд в браке.

Самое телесное как знак и одновременно реальность незримого духовного: это дефиниция христианского таинства. Омывающая крещальная вода - знак и одновременно реальность незримого духовного омовения. Телесное вкушение святых даров - знак и одновременно реальность приобщения Неотмирному. Брак апостол Павел тоже называет таинством, даже «великим» таинством (Еф 5, 32); и это самое высокое, что можно сказать о браке. Головокружительно высокое. И он добавляет: «говорю же я применительно ко Христу и Церкви». Смысл этих слов, не всегда удобопонятных для современного человека: в своей высшей точке брак есть знак и одновременно реальность отношений между Христом и церковью. «Мужья, любите жен своих, как Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее».

Ключевое слово Библии по традиции передается у нас словом «завет». «Заключил Господь завет с Авраамом» (Быт 15, 18). «Поставлю завет Мой с ним заветом вечным» (Быт 17, 19). Собственно, оно означает «союз», «договор»; иногда - «брак» (Мал. 2:14) . Прежде всех «атрибутов» Бога, как будет выражаться позднейшая рефлексия, Библия познает и восхваляет незыблемую, алмазную верность Бога: «Бог верный хранит завет Свой». Даже слово библейского обихода, обычно переводимое как «истина», имеет внятные смысловые обертоны «верности» . На верность Бога человек призван ответить верой и верностью - вот почему эти понятия в Библии тождественны! В противном случае он вызывает против себя праведную ревность Бога: «Господь есть Бог Ревнитель». Пророки не устают описывать «завет» между Богом и Его народом как нерасторжимый брак с недостойной, но любимой женой, которая не будет Им оставлена. Недаром в канон Ветхого завета не могла не войти Песнь Песней.

«Положи меня, как печать, на сердце твое,

Как перстень, на руку твою:

Ибо крепка, как смерть, любовь,

Люта, как преисподняя, ревность»

Приход Мессии ожидали, как приход Жениха, Возлюбленного (евр. «дод»), который заключит Новый Брак - Новый Завет. Недаром свое первое чудо Христос совершил на брачном пиру в Кане Галилейской; недаром также постоянный образ полноты времен в евангельских притчах - брачная трапеза.

Вот что знаменует христианский брак как таинство. Понятно, что такой брак не может быть «практичным» временным контрактом. Он нерасторжим в принципе, и это не потому, что попам захотелось помучить людей, а потому, что союз безоговорочного прощения и безграничного доверия заключается только навсегда. Потому, что вера и верность, достойные такого имени, конца не знают. Потому, что завет Божий есть завет вечный.

"Господь был свидетелем между тобою и женою юности твоей", - как сказано у пророка Малахии в упомянутом чуть выше месте, том самом, где употреблено поразительное, непереводимое выражение, "эшет беритэха" буквально "жена завета твоего" .

Примечания:

Разумеется, мы не имеем в виду попросту сознания неконфессионального; люди, отвращаемые от конфессиональной практики великим соблазном конфессиональных раздоров, часто бывают не только верующими (до готовности всерьез сопротивляться натиску атеистической тоталитарной идеологии, как бывало в Советском Союзе), но и являют пример подлинного благочестия и благоговения, а то и героического и аскетического предания себя Богу (достаточно вспомнить так и умершую некрещеной Симону Вейль). Мы даже не имеем в виду сознания, склоняющегося по тем или иным причинам к чисто теоретическому атеизму - до тех пор, пока в силу благословенной непоследовательности в глубине личности вопреки поверхностным доктринальным тезисам сознания сохраняется некая способность осмыслить целостный опыт любви; все мы, разумеется, видели людей, почему-то считающих себя неверующими, у которых мы можем с пользой поучиться любви! Однако мы говорим не о личных феноменах, но о внутренней, имманентной логике самих мировоззрений, когда мировоззрения эти действительно определяют бытие личности сверху донизу. И случаи, когда доктринальные тезисы закрывают от вдумчивых и последовательных людей возможность полноценно принимать и дарить любовь, мы тоже видели. В моих ушах все еще звучит голос моего сверстника, умершего совсем недавно, мыслителя, очень глубоко раненного в своем духе импликациями ненавистного, но, по-видимому, непобедимого для него тезиса о смерти Бога, который говорил в философском разговоре своим голом обреченного: «Никакие естественные человеческие отношения больше невозможны». У него было жена, с которой он прожил всю жизнь, он оставил двоих детей…

Есть одна наука, которую еще Платон своим «AgewmetrhtoV oudeiV eisitw» (т.е. запретом приступать к изучению философии без предварительных «геометрических» штудий) возвел в ранг как бы аватара философии: то, что ныне зовется высшая математика. Мы не уверены, что наши соображения в полной мере распространяются на нее. Однако при обсуждении «научного» подхода к реальностям супружеских отношений, как и отношений между родителями и детьми, о математике вспоминают разве что в порядке не совсем интересного юмора.

Собственно, по-гречески di esoptrou, т.е. скорее «в зеркале», как и перевел вл. Кассиан Безобразов.

Об этом хорошо говорила в одном из своих петербургских курсов Н. Ю. Сахарова.

R. Otto. Das Heilige. Cber das Irrationale in der Idee des Gottlichen und sein Verhaltnis zum Rationalen. Breslau, 1917.

«Отцы и учители, мыслю: «Что есть ад?» Рассуждаю так: «Страдание о том, что нельзя уже более любить»» - и далее весь текст «О аде и адском огне, рассуждение мистичкеское» (Ф. М. Достоевский. Полное собрание сочинений, т. 14, Л., 1976, С. 292). Срв.: Творения аввы Исаака Сириянина, подвижника и отшельника. Слова подвижнические. Изд. 3-е, Сергиев Посад, 1911, С. 112.

См.: Lexicon in Veteris Testamenti libros ed. L. Koehler, Leiden, 1985, С. 150-152.

См.: Lexicon in Veteris Testamenti libros ed. L. Koehler, С. 66-67 (значенія даются в таком порядке: (1) “надежность”; (2) “постоянство”; (3) “верность”; (4) “истина”). Срв.: П. А. Флоренский. Столп и утверждение истины. М., 1990, С. 21-22.

Русский Синодальный перевод: «законная жена твоя» (Мал. 2:14) (прим. ред.).

Таинство Брака

Из книги игумена Илариона (Алфеева) - Таинство Веры

Л юбовь между мужчиной и женщиной является одной из важных тем библейского благовестия. Как говорит Сам Бог в Книге Бытия, "оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут двое одна плоть" (Быт. 2:24). Важно отметить, что брак установлен Богом в раю, то есть он не является последствием грехопадения. Библия повествует о супружеских парах, на которых было особое благословение Божье, выразившееся в умножении их потомства: Авраам и Сарра, Исаак и Ревекка, Иаков и Рахиль. Любовь воспевается в Песне Песней Соломона - книге, которая, несмотря на все аллегорические и мистические интерпретации Святых Отцов, не утрачивает своего буквального смысла.

Первым чудом Христа было претворение воды в вино на браке в Кане Галилейской, что понимается святоотеческой традицией как благословение брачного союза: "Мы утверждаем, - говорит святитель Кирилл Александрийский, - что Он (Христос) благословил брак в соответствии с домостроительством, по которому Он стал человеком и пошел... на брачный пир в Кане Галилейской (Ин. 2:1-11)".1

Истории известны секты (монтанизм, манихейство и др.), отвергавшие брак как якобы противоречащий аскетическим идеалам христианства. Даже в наше время приходится иногда услышать мнение, будто христианство гнушается браком и "допускает" брачный союз мужчины и женщины только из "снисхождения к немощам плоти". Насколько это неверно, можно судить хотя бы по следующим высказываниям священномученика Мефодия Патарского (IV в.), который в своем трактате, посвященном девству, дает богословское обоснование деторождения как следствия брака и вообще полового акта между мужчиной и женщиной: "...Необходимо, чтобы человек... действовал по образу Божию... ибо сказано: "Плодитесь и размножайтесь" (Быт. 1:28). И не следует гнушаться определением Творца, вследствие которого мы и сами стали существовать. Началом рождения людей служит ввержение семени в недра женской утробы, чтобы кость от костей и плоть от плоти, быв восприняты невидимою силою, снова были образованы в другого человека тем же Художником... На это, может быть, указывает и сонное исступление, наведенное на первозданного (ср. Быт. 2:21), предызображая наслаждение мужа при сообщении (с женой), когда он в жажде деторождения приходит в исступление (ekstasis - "экстаз"), расслабляясь снотворными удовольствиями деторождения, чтобы нечто, отторгшееся от костей и плоти его, снова образовалось... в другого человека...

Поэтому справедливо сказано, что человек оставляет отца и матерь, как забывающий внезапно обо всем в то время, когда он, соединившись с женою объятиями любви, делается участником плодотворения, предоставляя Божественному Создателю взять у него ребро, чтобы из сына сделаться самому отцом. Итак, если и теперь Бог образует человека, то не дерзко ли отвращаться деторождения, которое не стыдится совершать сам Вседержитель Своими чистыми руками?" Как утверждает далее святой Мефодий, когда мужчины "ввергают семя в естественные женские проходы", оно делается "причастным божественной творческой силе".2 Таким образом, супружеское общение рассматривается как богоустановленное творческое действие, совершаемое "по образу Божию". Более того, половой акт является путем, которым творит Бог-Художник.3

Хотя такие мысли встречаются редко у Отцов Церкви (которые почти все были монахами и потому мало интересовались подобной тематикой), их нельзя обойти молчанием при изложении христианского понимания брака. Осуждая "плотскую похоть", гедонизм, ведущие к половой распущенности и противоестественным порокам (ср. Рим. 1:26-27; 1 Кор. 6:9 и др.), христианство благословляет половое общение между мужчиной и женщиной в рамках брачного союза.

В браке происходит преображение человека, преодоление одиночества и замкнутости, расширение, восполнение и завершение его личности. Протоиерей Иоанн Мейендорф так определяет сущность христианского брака: "Христианин призван - уже в этом мире - иметь опыт новой жизни, стать гражданином Царства; и это возможно для него в браке. Таким образом брак перестает быть только лишь удовлетворением временных естественных побуждений... Брак - это уникальный союз двух существ в любви, двух существ, которые могут превзойти свою собственную человеческую природу и быть соединенными не только "друг с другом", но и "во Христе"".4

Другой выдающийся русский пастырь, священник Александр Ельчанинов говорит о браке как о "посвящении", "мистерии", в которой происходит "полное изменение человека, расширение его личности, новые глаза, новое ощущение жизни, рождение через него в мир в новой полноте". В союзе любви двух людей происходит как раскрытие личности каждого из них, так и возникновение плода любви - ребенка, превращающего двоицу в троицу: "...В браке возможно полное познание человека - чудо ощущения, осязания, видения чужой личности... До брака человек скользит над жизнью, наблюдает ее со стороны, и только в браке погружается в жизнь, входя в нее через другую личность. Это наслаждение настоящим познанием и настоящей жизнью дает то чувство завершенной полноты и удовлетворения, которое делает нас богаче и мудрее. И эта полнота еще углубляется с возникновением из нас, слитых и примиренных - третьего, нашего ребенка".5

Придавая такое исключительно высокое значение браку, Церковь отрицательно относится к разводу, а также второму или третьему браку, если последние не вызваны особыми обстоятельствами, как, например, нарушением супружеской верности той или другой стороной. Такое отношение основано на учении Христа, Который не признавал ветхозаветных установлений касательно развода (ср. Мф. 19:7-9; Мк. 10:11-12; Лк. 16:18), за одним исключением - развода по "вине любодеяния" (Мф. 5:32). В последнем случае, а также в случае смерти одного из супругов или в других исключительных случаях Церковь благословляет второй и третий брак.

В раннехристианской Церкви не существовало особого чина венчания: муж и жена приходили к епископу и получали его благословение, после чего вдвоем причащались за Литургией Святых Христовых Таин. Эта связь с Евхаристией прослеживается и в современном чинопоследовании таинства Брака, начинающегося литургическим возгласом "Благословенно Царство" и включающего в себя многие молитвы из чина Литургии, чтение Апостола и Евангелия, символическую общую чашу вина.

Венчание предваряется обручением, во время которого жених и невеста должны засвидетельствовать добровольный характер своего вступления в брак и обменяться кольцами. Само венчание происходит в церкви, как правило, после Литургии. На брачующихся во время таинства возлагаются венцы, которые являются символом царства: каждая семья есть малая церковь. Но венец также и символ мученичества, потому что брак - не только радость первых месяцев после свадьбы, но и совместное несение всех последующих скорбей и страданий - того ежедневного креста, тяжесть которого в браке ложится на двоих. В век, когда распад семьи стал обычным явлением и при первых же трудностях и испытаниях супруги готовы предать друг друга и разорвать свой союз, это возложение мученических венцов служит напоминанием о том, что брак только тогда будет прочным, когда он основан не на сиюминутной и скоропреходящей страсти, а на готовности отдать жизнь за другого. И семья бывает домом, построенным на твердом основании, а не на песке, только в том случае, если ее краеугольным камнем становится Сам Христос. О страдании и кресте напоминает также тропарь "Святии мученицы", который поется во время троекратного обхождения жениха и невесты вокруг аналоя. Во время венчания читается евангельский рассказ о браке в Кане Галилейской. Этим чтением подчеркивается незримое присутствие Христа на всяком христианском браке и благословение самим Богом брачного союза.

В браке должно совершиться чудо преложения "воды", т.е. будней земной жизни, в "вино" - непрестанный и ежедневный праздник, пир любви одного человека к другому.

Примечания:

1 Кирилл Александрийский. Послание 3-е к Несторию.

2 Мефодий, епископ Патарский. Полное собрание творений. Изд. 2-е. СПб., 1905. Сс. 36-37, 40.

3 Н. Бердяев. Собрание сочинений. Изд. 3-е. Т. 2. Париж, 1991. С. 430

4 J. Meyendorff. Marriage: An Orthodox Perspective, ed. 2, New York, 1975, p. 17.

5 Священник Александр Ельчанинов. Записи. Изд. 6-е. Париж, 1990. Сс. 34, 58-59.

Наталья Капцова

Время на чтение: 11 минут

А А

Христианская семья появляется исключительно по благословению Церкви, соединяющей влюбленных в одно целое во время таинства венчания. К сожалению, для многих таинство венчания сегодня стало модной необходимостью, и перед обрядом молодые больше думают о поисках фотографа, нежели о посте и душе.

Зачем же на самом деле венчание нужно, что символизирует сам обряд, и как принято готовиться к нему?

Значение обряда венчания для пары – надо ли венчаться в церкви, и может ли таинство венчания укрепить отношения?

«Вот мы повенчаемся, и тогда нас точно никто не разлучит, ни одна зараза!», — думают многие девушки, выбирая для себя подвенечное платье.

Конечно, в какой-то степени венчание – оберег для любви супругов, но в первую очередь, в основе христианской семьи лежит заповедь о любви. Венчание – не сеанс магии, который обеспечит браку нерушимость, независимо от их поведения и отношения друг к другу. Брак православных христиан нуждается в благословении, и освящается Церковью он только во время таинства венчания.

Но осознание необходимости венчания должно прийти к обоим супругам.

Видео: Венчание — как правильно?

Что дает венчание?

Прежде всего, благодать Божию, которая поможет двоим строить свой союз в гармонии, рожать и воспитывать детей, жить в любви и согласии. Оба супруга должны четко понимать на момент совершения таинства, что этот брак – он на всю жизнь, «в горе и радости».

Символизируют вечность союза кольца, которые надевают супруги при обручении, и хождение вокруг аналоя. Клятва верности, которая дана в храме пред ликом Всевышнего, важнее и мощнее подписей на свидетельстве о браке.

Важно понимать, что расторгнуть церковный брак реально лишь в 2-х случаях: при смерти одного из супругов — или лишении его рассудка.

Кто не может венчаться в православной церкви?

Церковь не венчает пары, не живущие в законном браке. Почему так важен для Церкви штамп в паспорте?

До революции частью государственной структуры была и Церковь, к функциям которой относилась также регистрация актов рождения, брака, смерти. И одной из обязанностей священника было проведение исследования – законен ли брак, какова степень родства будущих супругов, нет ли проблем с их психикой, и проч.

Сегодня этими вопросами занимаются ЗАГСы, поэтому в Церковь будущая христианская семья несет свидетельство о браке.

И в этом свидетельстве указана должна быть именно та пара, что собирается венчаться.

Существуют ли причины для отказа в венчании – абсолютные препятствия для церковного брака?

Пару точно не допустят к венчанию, если…

• Брак не узаконен государством. Такие отношения Церковь считает сожительством и блудом, а не брачными и христианскими.
• Пара состоит в 3-й или в 4-й степени бокового кровного родства.
• Супруг – духовное лицо, и он принял священный сан. Также не допустят до венчания монахинь и монахов, которые уже принесли обеты.
• Женщина – вдова после третьего брака. 4-й церковный брак запрещен категорически. Запрещено будет венчание и при 4-м гражданском браке, даже если церковный брак при этом будет первым. Естественно, это не означает, что Церковь одобряет вступление во 2-й и 3-й брак. Церковь настаивает на вечной верности друг к другу: двое- и троебрачие не осуждает всенародно, но считает «нечистотами» и не одобряет. Впрочем, препятствием к венчанию это не станет.
• Вступающий в церковный брак виновен в предыдущем разводе, и причиной было прелюбодеяние. Повторно вступить в брак будет разрешено только при покаянии и исполнении наложенной епитимьи.
• Имеет место неспособность к браку (прим. – физическая или же духовная), когда человек не может изъявлять волю свободно, болен душевно, и проч. Слепота, глухота, диагноз «бездетность», болезнь – не являются причинами для отказа в венчании.
• Оба — или кто-то из пары — не достиг совершеннолетия.
• Женщине – боле 60-ти лет, а мужчине – более 70-ти. Увы, высший предел для венчания тоже существует, и такой брак может быть одобрен только епископом. Возраст старше 80-ти лет – абсолютное препятствие к браку.
• Отсутствует согласие на брак от православных родителей с обеих сторон. Впрочем, к данному условию Церковь уже давно относится снисходительно. В случае, если родительским благословением заручиться не получается — его пара получает у епископа.

И еще несколько препятствий к церковному браку:

1. Мужчина и женщина являются по отношению друг к другу свойственниками.
2. Имеет место духовное родство между вступающими в брак. Например, между крестными и крестниками, между крестными и родителями крестников. Брак между крестным и крестной одного ребенка возможен лишь с благословения епископа.
3. Если усыновитель хочет вступить в брак с усыновленной дочерью. Или если усыновленный сын хочет вступить в брак с дочерью или же с матерью своего усыновителя.
4. Отсутствие взаимного согласия в паре. Брак по принуждению, даже церковный, считается недействительным. Причем, даже в случае, если принуждение – психологическое (шантаж, угрозы и пр.).
5. Отсутствие общности веры. То есть, в паре оба должны быть православными христианами.
6. Если один из пары – атеист (пусть и крещенный в детстве). Просто «постоять» рядом на венчании не получится – такой брак недопустим.
7. Месячные у невесты. День венчания нужно выбирать в соответствии со своим календарем цикла, чтобы не пришлось потом его переносить.
8. Период, равный 40 дням после родов. Венчаться после рождения малыша Церковь не запрещает, но придется подождать 40 дней.

Ну и, кроме того, существуют и относительные препятствия к венчанию в каждой конкретной церкви — выяснять подробности следует уже прямо на месте.

Когда и как организовать венчание?

Какой день стоит выбрать для венчания?

Ткнуть пальцем в календарь и выбрать число, которое у вас «счастливое» — скорее всего, не получится. Церковь проводит таинство венчания только в определенные дни – в понедельники, среды, пятницы и воскресенья, если они не выпадают…

• На канун церковных праздников – великих, храмовых и двунадесятых.
• На один из постов.
• На 7-20 января.
• На Масленицу, в сырную и Светлую седмицу.
• На 11 сентября и накануне его (прим. – день памяти Усекновения главы Иоанна Предтечи).
• На 27 сентября и накануне его (прим. – праздник Воздвижения Креста Господня).

Не венчают также в субботу, вторник или четверг.

Что нужно для организации венчания?

1. Выбрать храм и поговорить с батюшкой.
2. Выбрать день венчания. Самыми благоприятными считаются дни осенней жатвы.
3. Внести пожертвование (его вносят в храме). За певчих вносится отдельная плата (при желании).
4. Выбрать платье, костюм для жениха.
5. Найти свидетелей.
6. Найти фотографа и договориться о съемке со священником.
7. Купить все необходимое для обряда.
8. Подучить «сценарий». Свою клятву вы произнесете лишь единожды в жизни (дай Бог), и звучать она должна уверенно. Кроме того, лучше заранее прояснить для себя – как именно проходит обряд, чтобы знать — что за чем следует.
9. И самое главное — подготовиться к таинству ДУХОВНО.

Что понадобится на венчании?

• Нательные крестики. Конечно, освященные. Идеально, если это крестики, что были получены при крещении.
• Обручальные кольца. Их тоже должен освятить священник. Раньше для жениха выбирали золотое, а для невесты серебряное кольцо, как символ солнца и луны, которая его свет отражает. В наше время никаких условий нет – выбор колец целиком и полностью лежит на паре.
• Иконы : для супруга – образ Спасителя, для супруги – образ Божьей матери. Эти 2 иконы – оберег всего рода. Их следует хранить и передавать по наследству.
• Венчальные свечи – белые, толстые и длинные. Их должно хватить на 1-1,5 часа венчания.
• Платочки для пары и для свидетелей , чтобы снизу обернуть свечи и не обжечь руки воском.
• 2 белых рушника – один для обрамления иконы, второй – на который пара встанет перед аналоем.
• Подвенечное платье. Конечно же, никакой «гламурности», обилия страз и декольте: выбираем скромное платье светлых оттенков, которое не открывает спину, область декольте, плечи и колени. Без фаты не обойтись, но ее можно заменить красивым воздушным платком или шляпкой. Если плечи и руки остаются голыми из-за фасона платья, то накидка или шаль обязательна. Брюки и непокрытая голова у женщины в церкви недопустимы.
• Платки для всех женщин , присутствующих на венчании.
• Бутылка кагора и каравай.

Выбираем поручителей (свидетелей).

Итак, свидетели должны быть…

1. Близкими вам людьми.
2. Крещенными и верующими, с нательными крестиками.

В свидетели нельзя звать разведенных супругов и пары, которые живу незарегистрированным браком.

Если поручителей найти не удалось – это не беда, вас обвенчают и без них.

Поручители при венчании – это как крестные родители при крещении. То есть, они берут «шефство» над новой христианской семьей.

Чего не должно быть на венчании:

• Яркого макияжа – как самой невесты, так и гостей, свидетельницы.
• Ярких нарядов.
• Лишних предметов в руках (никаких мобильных телефонов, букеты тоже отложить на время).
• Вызывающего поведения (шутки-хохмы, разговоры и прочее – неуместны).
• Лишнего шума (ничто не должно отвлекать от обряда).

Помните, что…

1. Скамьи в церкви стоят для старых или больных людей. Будьте готовы, что придется час-полтора выдержать «на ногах».
2. Мобильные придется отключить.
3. Прибыть к храму лучше минут за 15 до начала обряда.
4. Стоять спиной к иконостасу не принято.
5. Уходить до окончания таинства не принято.

Подготовка к таинству венчания в церкви – что иметь в виду, как подготовиться правильно?

Основные организационные моменты подготовки мы обсудили выше, а теперь – о подготовке духовной.

На заре христианства таинство венчания осуществлялось за Божественной литургией. В наше же время важно совместное причастие, которое совершается до начала супружеской христианской жизни.

Что включает в себя духовная подготовка?

• 3-дневный пост. Он включает в себя воздержание от брачных отношений (даже если супруги живут вместе уже много лет), развлечений и употребления пищи животного происхождения.
• Молитва. За 2-3 дня до обряда нужно молитвенно готовиться к таинству утром и вечером, а также посещать богослужения.
• Взаимное прощение.
• Посещение вечерней службы накануне дня причащения и чтение, помимо основных молитв, «ко Св. Причащению».
• Накануне венчания, начиная с полуночи, нельзя пить (даже воду), есть и курить.
• День венчания начинается с исповеди (будьте честны перед Богом, от него ничего не скроешь), молитвы за литургией и совместного причащения.

Сайт сайт благодарит вас за внимание к статье! Нам будет очень приятно, если вы поделитесь своими отзывами и советами в комментариях ниже.

Вопрос от Елизаветы: совсем недавно с мы моим любимым расписались, создали семью, но его родители очень религиозны и настаивают на венчании в Церкви. Но объяснить толком, что это даст, для чего нам нужно венчаться, мне никто не может. Лично для меня ближе эзотерика, когда можно хоть в каких-то смыслах разобраться, а не просто слепо следовать традициям, хоть и хорошим. Если можете, помогите разобраться стоит ли венчаться, очень вас прошу. С уважением, Елизавета.

Попробуем, Елизавета. На самом деле все достаточно не сложно. Безусловно, у каждого ритуала, религиозного или какого-нибудь иного, есть свой духовный смысл. Который, кстати говоря, далеко не всегда очевиден и понятен из тех определений, которые дают этим ритуалам. Поэтому попробуем разобраться в самой сути и понять, что действительно важно, а что в бракосочетании имеет второстепенное значение.

Таинство Венчания. Общепринятые определения

1. Венчание у славян – один из кульминационных ритуалов свадебного обряда, оформляющих брак, наряду с обручением, брачной ночью и т.п. Обряд объединяет целый ряд ритуально-магических действий, направленных на обеспечение счастливого и прочного брака, достатка и хозяйственного благополучия, здоровья и долгой жизни, прогнозирующих будущие роды, главенство в семье, замужество подруг невесты.

2. Венчание – это таинство Церкви, в котором Бог подает будущим супругам, при обещании ими хранить верность друг другу, благодать чистого единодушия для совместной христианской жизни, рождения и воспитания детей.

Желающие венчаться должны быть верующими крещеными православными христианами. Они должны глубоко осознавать, что самовольное расторжение брака, утвержденного Богом, также как и нарушение обета верности, есть безусловный грех.

А теперь давайте разбираться в сути Венчания:

Напомню прописную, и религиозную, и эзотерическую истину, что браки совершаются на Небесах! Две Души – две половинки, если они заслужили друг друга – встречаются на Земле и создаётся союз, семья. Такой союз изначально, если людям дано истинное чувство Любви, благословлён . Поэтому мудрые люди и говорят “Венчает Бог”. А церковный традиционный ритуал Венчания – может послужить лишь усилением, и то только в том случае, если сами новобрачные всем сердцем, по-настоящему стремятся жить и строить семью по духовному закону.

По большому счёту, Венчание это духовный ритуал получения новобрачными благословения от Высших Сил на создание и развитие семьи, на совместную жизнь в согласии и честности, на воспитание детей, как достойных личностей и т.д. В идеале, ритуал Венчания – усиливает чувства молодых, качества верности и взаимопонимания, усиливает энергию будущей семьи.

Если этот ритуал проводиться в Православной Церкви – это означает, что данное благословение и покровительство, молодой семье дают Христианские Покровители (Святые, т.д.), Христианский .

Всё это конечно замечательно, но давайте посмотрим, что происходит по факту!

Реально, и так было всегда, проводилось Венчание или не проводилось, семья будет крепкой и счастливой лишь в том случае, если оба супруга будут достойными во всех отношениях, если не будут грубо нарушать нравственные законы. А если супруги начинают ругаться безбожно и разрушать свои чувства обидами и ненавистью, не хотят договариваться, прощать, искать компромисс, идут налево и ударяются в похоть – им никакое Венчание не поможет, даже если его будет проводить сам Иисус Христос. Это всегда во власти самих людей, это выбор каждого – быть достойным или подлым человеком.

И тогда, даже если два человека во время самого венчания получили высокое и светлое покровительство Бога и Высших сил, они, с таким же успехом, своим гадким поведением и греха, могут так же быстро лишиться этой поддержки и покровительства, как и обрели. Когда человек осознанно начинает делать зло – разрушать, совершать насилие, предавать, подставлять и т.п. это неизбежно ведёт к тому, что его под своё чёрное крыло берут . А в наказание за свои грехи он лишается покровительства , до тех пор, пока не осознает и не искупит свой .

Вот так. Если люди изначально не воспитаны, как достойные и духовные, если в них нет нравственного стержня и они не стремятся его в себе сформировать – никакое Венчание не спасёт их союз от краха.

Итак, нужно ли венчаться в Церкви?

Это зависит в том числе от того, для чего вы со своим любимым человеком создаёте семью. Если для вас важно построить достойную семью и воспитать своих детей, как достойных, сильных, честных и благородных людей, если в основу семьи вы ставите духовные законы, принципы чести – Венчание может усилить ваше союз и способствовать достижению вашей совместной цели.

А если вы тешите себя надежной, что прохождение ритуала венчания как-то восполнит вашу духовную несостоятельность и автоматически защитит брак от ваших собственных пороков и слабостей, таких как желание пойти налево, и т.п. – вы глубоко заблуждаетесь, это не поможет. Бог помогает только тем, кто старается, только тем, кто сражается за веру, духовный закон, за свою душу и благополучие близких, за чистоту совести и другие благородные ценности. А тем, кто пытается переложить всю ответственность на Него, не желая самостоятельно развиваться, работать над собой, справляться со своими слабостями и негативом, помогает создать такие условия жизни, в которых человек уже не сможет лениться и тупо игнорировать накопленные проблемы, пытаясь сбежать от них. Часто это невыносимые условия жизни.

Венчание поможет лишь тем, кто сам стремиться всей душой знать и соблюдать те основы, которые в нём заложены. Только так!

Но с другой стороны, если вы со своим супругом (супругой) даны друг другу Судьбой (по любви), и вы искренне желаете строить достойную семью на основе честности, и и любви, то вы вполне можете самостоятельно от чистого сердца обратиться к Богу и Силам Света, чтобы они благословили ваш брак. И это можно сделать без всякого венчания. Хотя может быть некоторым людям было бы полезно пройти и пережить традиционный внешний ритуал. Но, по сути, если ваш душевный порыв чист, поверьте – вы и так будете услышаны Небесами и получите должное покровительство и поддержку для своей прекрасной цели, вне зависимости от того венчались вы или нет.

Так что, как всегда, выбирать только вам!

А если вы хотите выяснить более точно, благословлён ли ваш брак Богом, или что нужно сделать, чтобы он был благословлён – лучшее, что я могу вам рекомендовать, это поработать индивидуально с хорошим . Целитель почти мгновенно сможет сказать, какое покровительство имеет ваша будущая семья, и что нужно сделать, чтобы Светлые Силы взяли ваш союз под своё прекрасное белое крыло.

Буду рад ответить на возникающие вопросы или дать контакты хорошего Целителя.

Что такое венчание, зачем люди венчаются и почему не стоит венчаться в церкви даже христианам, особенно славянам по происхождению, да и вообще всем не иудеям.
Зачем люди венчаются? Что происходит во время обряда венчания в православной церкви? Все, что говорится во время обряда венчания – это некий договор с Богом, да и супругов друг с другом, который заключается на всю жизнь.

А что может быть важнее, чем договор с самим Богом? Читаете ли вы важные документы, которые подписываете?
Поэтому соответственно своей важности этот договор перед его «заключением» нужно внимательно пересмотреть и скрупулезно перечитать, чтобы быть осознанно уверенным, что то, на что вы соглашаетесь в процессе обряда венчания, соответствует произносимому священником тексту и договору.
Но почему-то при всей этой важности каждого слова, под которым мы подписываемся на пожизненный срок, несем ответственность за его исполнение перед самим Богом, большинство людей просто дожидаются окончания этого ритуала.
При этом отбывают ритуал венчания как обычную скучную формальность, чаще всего даже не разбирая, что говорит священник на старорусском языке или очень странным быстрым образом, так что отдельные слова вообще редко получается разобрать. Тогда зачем люди вообще венчаются? Как происходит венчание?
Чтобы вы могли осознанно и ответственно принять решение о том, стоит ли венчаться в церкви (кроме росписи в официальных государственных органах), я как главный редактор портала саморазвития и человек, достаточно глубоко и давно изучающий эту тему, напомню основные спорные моменты и некоторые странности в логике и тексте обряда венчания. Речь пойдет о православном церковном бракосочетании.
А также напомню судьбы, характеры и жизненные истории людей, о которых упоминается в данных текстах и ритуалах, и на кого, по мнению церкви, следует равняться в жизни мирской и духовной. Тех, кто считается церковью образцами чистоты, доброты, мудрости и целомудренности.
Ведь сами посудите, как мы можем подражать кому-то, толком не вспомнив основные их благодеяния и самые известные факты из их жизней.

Основные проблемные места обряда венчания в православной церкви
Итак, давайте начнем. Первой проблемой и, можно сказать, первым недоумением славянских семей в обряде венчания в православной церкви чаще всего бывает фраза, которую можно встретить в разных вариантах, но так или иначе она чаще всего произносится.
Это может быть – «Венчается раб божий (имя) с рабой божьей (имя) во славу Израиля!» или «Во славу Израиля венчаю я (или их)» .
Или в середине – «Благословит тебя Господь с Сиона, и увидишь благоденствие Иерусалима во все дни жизни твоей.Увидишь сыновей у сыновей твоих. Мир на Израиля!»
Есть ли в обряде венчания патриотизм?
Кажется немного странным, что славянскую пару молодоженов где-нибудь в России, Украине или Белоруссии венчают именно в пользу и во славу государства Израиль. Причем часто никто из этих пар даже не был в Израиле, как собственно и сам священник.
Есть, конечно, и имя такое – Израиль, и возможно был этот человек хорошим и благочестивым евреем, но от этого ритуал венчания не становится более славянским или более патриотичным именно для той страны, в которой он проходит и людей, которые в данном государстве родились.
Почему бы не на благо своей страны жениться, венчаться и рожать детей, почему, например, хотя бы не на благо Японии, Дании или Парагвая, почему именно во благо Израиля?
Почему не венчаться для блага и мира на своей земле, и вообще, во всем мире? Почему мир должен быть только на Израиль, а на своей земле что, трава не расти?
Разве Израиль – центр христианства?
Почему если и дается благословение от самого Бога, то оно должно быть именно с Сиона? Почему так считают священнослужители, или те, кто писал слова для данного ритуала (что, кстати говоря, не очень-то и известно). Неужели Бога нет на наших землях?

Тем более, венчаться православным христианам во имя Израиля – религиозно не очень обосновано, ведь все основные центры христианства находятся далеко за территорией Израиля, да и здесь христиан по процентному соотношению чуть ли не меньше всего на планете. Сейчас Израиль – не центр христианства.
К тому же большинство народа в этих краях однозначно проголосовали за распятие «Божьего сына», естественно, не жалея об этом до сих пор.
Более того, родись он там еще раз в наше время, по наставлениям духовных писаний этой страны его распяли бы еще раз, ибо заповедано: «Если пророк или толкователь снов появится среди тебя и покажет знамение или чудо, и если это знамение или чудо сбудется… тот пророк или толкователь снов должен быть предан смерти» (Книга Второзаконие 13:1-5)
Дальше по тексту: «Если твой родной брат или сын, или дочь, или любимая жена, или твой ближайший друг станут тайно искушать тебя, говоря: «Пойдем, чтобы служить другим богам» … не слушай его. Не жалей его. Не щади и не покрывай. Ты непременно должен убить его» (Книга Второзаконие 13:6-9)
То есть если верить тексту Библии, вы непременно должны убить любого своего родственника, лучших друзей и родителей, если они исповедуют другую религию или являются атеистами.
Да еще и созвать на казнь соседей и родственников, а в случае массового отступничества уничтожить целые города и народы (Книга Второзаконие 13:14-16).
Это уж точно не христианство, а какая-то бесовщина. Мне кажется, это жестковатый выход даже для очень ревнивых христиан, и это нисколько не соотносится с христианскими идеалами прощения своих врагов и «возлюбливания» всех ближних.
Лично мне не хотелось бы, чтобы меня окружали люди с подобным мировоззрением. Слишком много убийств и крови уже пролилось ради всемилостивого, всепрощающего и всех одинаково любящего Бога.
Все это никак не может быть рекомендацией к счастливой и благостной жизни адекватного человека в наше время.

(21 голос : 3,8 из 5 )

Рождение христианской семьи совершается по благословению Церкви, которая соединяет двоих в единое целое в таинстве венчания. О такой семье существует особое Божие промышление, так как в основании ее лежит евангельская заповедь о любви.

Что нужно знать христианину об этом церковном таинстве, как к нему подготовиться? Об этом и будет наш рассказ, предназначенный жениху и невесте, готовящимся к свадьбе, или не венчанным супругам, прожившим бок о бок быть может до самого золотого юбилея. Им всем мы предлагаем задуматься над простым вопросом, который так хорошо знали наши прапрабабушки и прапрадедушки - для чего люди венчаются?

Почему венчание преследовалось врагами Церкви?

Многие из наших читателей если и не присутствовали при совершении церковного венчания, то непременно имеют о нем представление по многочисленным кинофильмам.

Прежде всего вспоминается царевна-невеста в белоснежном подвенечном уборе. Горящие свечи, ликующие песнопения и церковные молитвы. Торжественное шествие за священником вокруг аналоя под сенью царственных венцов. Падающий с неба колокольный перезвон, славящий союз любви. Множество цветов и поток радости, переливающийся через край этого особенного дня, когда пред Богом и людьми двое впервые предстали как муж и жена.

Старшее поколение еще помнит, как совершалось торжественная регистрация во дворце бракосочетания или районном загсе в сопровождении свадебного марша Мендельсона. И лишь немногие после загса осмеливались венчаться тайком…

К делам давно минувших дней теперь относят эпоху лютых гонений на : разрушение храмов, преследование духовенства, искоренение самой веры. Не кровоточит наша память, встречаясь с фактом недавней действительности, когда один предприимчивый вождь народа самонадеянно «пророчествовал», как «покажет по телевидению последнего попа».

Так действовали враги Христа, последовательно воплощая в жизнь свой чудовищный план разрушения России - оплота православия.

Попрана самодержавная власть, оклеветана и расстреляна семья последнего государя российского, чтобы навсегда исчезли с лица земли и памяти нашей их иконописные лики, данный нам на веки истинный образ христианского брака. Начинает утверждается сатанинский разрушительный стереотип человеческих отношений. Иродиада становится идеалом новой женщины.

Как известно, она была из рода Маккавеев и внучкой Ирода Великого. Искала царских почестей и власти, которых не имела в браке с Иродом Филиппом, своим двоюродным дядей. В ее жилах смешалась кровь многих злых и сладострастных предков. Она склонила к прелюбодейной женитьбе брата своего мужа Ирода Антипу, правителя Галилеи.

Будучи всенародно изобличена Иоанном Крестителем в нарушении закона, она, затаив злобу, искала случая расправиться со святым пророком. Орудием мести стала ее дочь Саломия. В день годовщины восшествия на престол Ирода она угодила правителю и всем гостям своим танцем, и поэтому Ирод публично пообещал Саломии любую награду, даже до половины своего царства. Вот как описывает последовавшие за тем события Ф.В. Фаррар.

«Обрадованная девица побежала посоветоваться со своей матерью, и тут-то и представилась для Иродиады возможность удовлетворить свою кровожадную мстительность. “Проси, – сказала она, головы Иоанна Предтечи, чтобы тебе теперь же дали голову этого ненавистного пророка на блюде”. Ирод с ужасом выслушал эту просьбу. Она отрезвила его, так как шла вопреки всех его лучших убеждений. Если бы он способен был на какое-нибудь мужество, то легко мог бы отклонить эту просьбу, как не соответствующую цели его обещания. Но ложный страх перед людьми и жажда одобрения, страсть к популярности, тщеславие власти – все это подавило в нем лучшие побуждения. В темницу послан был палач, сверкнул меч, и, по просьбе безстыдной девицы, по наущению обезумевшей от ненависти прелюбодейки, вследствие тщеславной слабости преступного царька, отсечена была голова величайшему из рожденных женами! Эта голова, положенная на окровавленное блюдо, была поднесена княжне, и та отнесла ее своей матери, которая излила над ней всю свою ненависть, к какой только способна была негодная разъяренная женщина» (Ф.В. Фаррар. Из главы «Ироды» в книге «Совесть и грехопадение», СПб.,1998, с.120-121).

Впоследствии все трое - Ирод Антипа, Иродиада и ее дочь Саломия приняли мучительную смерть как Божие возмездие за смерть святого пророка Господня Иоанна Крестителя.

Священное Писание учит неразумное человечество о путях праведной жизни – “ибо знает Господь путь праведных, а путь нечестивых погибнет”(). И все равно с тех пор, как стоит мир, человечество многократно угождало в капкан, расставленный духами злобы поднебесной. «Будете как боги», - слышится обольщающий шепот. И угасает свет разума. Куда теперь склонится чаша весов свободной человеческой воли? Разрушь и семью, и человек заблудится в темном лесу.

Не первый раз в истории христианства проливается кровь. Но не могут враги Божии одолеть Церковь. И на крови мучеников вновь воскресает вера. Неистребима любовь ко Христу всех, кто предал Ему свою жизнь и последовал за Ним, взяв свой крест. «Бог есть любовь», - свидетельствует апостол Иоанн Богослов (). Поэтому само христианство - религия жертвенной любви, у которой два пути: либо посвятить себя Богу и оставить мир, чтобы молиться о нем, либо, пребывая в миру, хранить благословенное супружество, чтя Божию заповедь: «и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею» (). И дал Бог обетование грядущему человечеству, что «семя жены сотрет главу змия» (), прозревая чрез тысячелетия скромный лик Пречистой Девы из дома Иоакима и Анны.

И вот свершилось Боговочеловечение. Первое, что сделал Спаситель, выйдя на путь служения - благословил брачную чету в Кане Галилейской. По церковному преданию это была свадьба Симона Кананита, который был потрясен произошедшем чудом - претворением воды в прекрасное вино. «Вот Он, обетованный Богом, долгожданный Мессия!» - открылось ему в тот день.

С тех пор каждый брак совершается по благословению Церкви, Главой которой является Сам Господь. Более того, христианский брак созидает свою незримую малую церковь, главой которой является муж, предстоящий пред Господом за всех своих домочадцев. Каждое наше молитвенное воздыхание известно Богу. Надобно только уметь дать место Божией заботе о нас и не забывать - «что посеет человек, то и пожнет: сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление, а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную» ().

И если муж и жена вне церковной ограды, жизнь их проходит среди бушующих страстей, которые царствуют в этом мире и крушат непрочные человеческие построения. Вражда и ссоры, ревность и супружеские измены чередуются в нем по замкнутому кругу, из которого нет выхода отвергающим Божию помощь. Об этом свидетельствует нарастающая волна разводов, обрекающая на одиночество и детей, и взрослых.

Береги честь смолоду

Все мы знаем эту пословицу, поставленную Пушкиным эпиграфом к повести «Капитанская дочка». А ведь это был эпиграф к самой жизни русского человека, ко всему его укладу и бытию.

Александр Васильевич Суворов потому и умножил славу русского оружия, что известные слова полководца: «Целомудрие моей дочери дороже мне жизни и собственной чести» , - были не только словами любящего отца. Они свидетельствовали о глубинной несокрушимости его духа. Потому и непобедима была суворовская армия, что жила по евангельским заповедям, составляя единое духовное целое со своим полководцем. Она могла всегда бесстрашно идти на смерть «За Бога, Царя и Отечество!». И этим крепка была наша держава, в которой так жил и веровал православный народ.

Как важно нам сегодня прикоснуться душой к этой патриархальной целомудренности, верно хранящей благочестивые обычаи своих предков. Они строили свою жизнь по слову Божьему. Тогда с житиями святых не расставались ни деды, ни внуки. Духовное наследие святых отцов и учителей Церкви было источником сокровенных раздумий о себе и о жизни. Животворящее слово Священного Писания и Священного Предания мыслилось как нетленное сокровище духа.

Так и современное пастырское слово исследует и поверяет нашу быстротекущую и изменчивую жизнь вечным словом Божиим, которое руководит священником, всегда находящимся в эпицентре человеческих проблем. Для этого ему, подобно апостолам, открыты «глаголы вечной жизни».

«В прежнее время забота о будущей свадьбе не настигала родителей внезапно. Почти с рождения собирали для девочки имение-приданое, прикидывали заботы женитьбы сына. В богатых домах высших сословий записывали за детьми различные блага: деревеньки, дома, откладывали деньги. В крестьянской семье девушке готовили укладку-сундук: шубы, одеяла, платья, рушники. Парню копили на свадьбу. Не зарекаясь от раздела, старались заготовить лишние сани, прикупить лесу, инструмент. Уже младенчик имел свою собственность: принято было дарить «на зубок», а позже к именинам «денежку» на будущее хозяйство. Таким образом, ребенок с самого детства, встречаясь с предметами и разговорами, касающимися его будущего брака, задумывался о самостоятельной семейной жизни.

Свадебные торжества были самым ярким событием в череде семейных праздников. Они выделялись своими длительными и устоявшимися обрядами, совершенно особыми и пышными платьями. Подарками. Песнями. Продолжались не один день. Гостей на свадьбах бывало помногу. Это тоже имело свое воспитательное значение. Старшая сестра или тетя, соседка в свадебном наряде, «как царевна», становилась центром внимания всей семьи, всей улицы, прихода. Девочка глядела, примеряя мысленно к себе такую необычную заботу и любовь близких и, конечно же, богатое платье. Мальчик смотрел на старшего родственника или братова приятеля и тоже размышлял о небывалом почете, которым окружают жениха. Надеялся когда-то испытать то же. В разговорах дети долго обсуждали свадебные подарки, перечень которых по обычной случайности становился достоянием родных и соседей.

Эти подарки также пленяли детское воображение. «Почему, за что ему такое уважение и дары? Что он такое сделал, чем заслужил?» - думало дитя. Спрашивали мать, отца. «Будешь трудолюбивой и скромной, и тебя возьмут замуж. Сошьем тебе красивое платье». «Будь хорошим помощником отцу, не лодырничай, не озоруй - хорошую девушку за тебя отдадут», - отвечала, наверное, мать. От подарков и сапог внимание ребенка переключалось на добродетели. Добродетель получала реальную награду - право быть завидной невестой, завидным женихом. Грех так же имел видимое и ощутимое наказание. «Кто тебя возьмет, неумеху?!», «Кого за тебя отдадут, непутевый?!».

Когда-то внимание наших соотечественников не было так рассеяно. Волнение за здоровье римского папы или небывалый паводок в Бразилии не беспокоили сердец. Зато более душевных сил оставалось на свои, семейные дела и заботы. К будущему браку сына или дочери подготавливались нешуточно. Нравственность, трудолюбие, религиозность, хозяйственные навыки, опрятность, здоровье, послушание родителям, забавы возможных претендентов в родню не ускользали от внимания окружающих. Все впечатления и сведения укладывались в памяти до времени, чтобы потом сделать единственный правильный выбор для счастливой судьбы дочери или сына. Своему «товару» также старались придать вид, дабы потом не было укоров от родственников. «Мать по пяти раз заставляла перестирывать. По углам платком проводила, проверяла, чисто ли. Говорила: «Как замуж пойдешь, на мне грех будет, что неряху вырастила». У ворот тоже не задержишься, обязательно из дому крикнут, что нечего, мол, улицу высматривать», - рассказывала одна женщина о своем воспитании.

И мальчики, и девочки помнили, что «хорошая слава лежит, а худая бежит», и старались не дать повода для худой славы, ведь расплатой за шалость в будущем мог стать позорный отказ при сватовстве, а то и одиночество.

То, что мысли подростка часто обращались к будущему браку, не означает, что у него развивалась плотская мечтательность. В этих думах не было ничего похотного. Свадьба притягивала воображение юных тем, что высвечивала, открывала для окружающих настоящее достоинство человека. Это не всякий мог осознать, но каждый чувствовал» (Священник Сергий Николаев. К женихам и невестам. М., с.5-9).

Так неспешно жила матушка Россия, вмещая в свой каждый день нехитрую мудрость благочестивого бытия, наследуемого из рода в род, твердо зная, что без этого невозможно спокойно смотреть в будущее. Это урок всем молодым и всем родителям, которые должны знать, что для того, чтобы оказаться с возжженными свечами у аналоя, жениху и невесте понадобиться вся их жизнь под родительским кровом. Из уклада, который бытует в отчем доме жениха и невесты, впоследствии складывается главное богатство новой семьи.

О родительском благословении, или кто выбирает невесту?

Были времена, когда жених и невеста впервые встречались только в церкви на венчании. Родительское благословение и воля были непререкаемым законом. Послушание и благочестие детей вознаграждал Сам Господь.

Чтобы узнать волю Божию, бывало, долго молились всей семьей у святых мощей угодников Божиих, заказывали молебны у чудотворных икон, направлялись в монастыри к духовным старцам, которым открыто человеческое сердце и виден Божий Промысл о вопрошающих совета. Известен такой разговор между преподобным и благоустроителем Дивеевской обители Николаем Александровичем Мотовиловым, состоявшийся в октябре 1831 года.

Мотовилов поведал старцу свою сокровенную тайну. Уже более десяти лет, как сердце его было отдано благочестивой девице Екатерине Михайловне Языковой. Но брак никак не устраивался, что необыкновенно печалило Николая Александровича, так как в образе своей первой любви он нашел для себя подлинно христианский идеал самоотверженного женского сердца и не думал искать или желать для себя никого другого.

Преподобный Серафим выслушал его со вниманием, расспрашивая обо всем подробно. И неожиданно поведал Мотовилову, что та невеста, которая преднаречена ему от Бога, сейчас еще мала, ей всего лишь чуть более восьми лет. И далее старец открыл пред изумленным Николаем Александровичем те обстоятельства, которые будут служить их знакомству в будущем и дальнейшему счастливому браку.

«Ведь иное, ваше Боголюбие, просить Господа Бога, чтоб Он преднарек кому невесту, как вот вы, например, просите теперь, чтобы я, убогий, упросил Господа, чтоб Он вам преднарек в невесты Языкову, - а иное, когда Господь уже Сам кому какую невесту преднарещи соблагоизволил, как вот, например, для вашего Боголюбия. Невесте вашей теперь не более восьми лет и трех-четырех или пяти месяцев. Уж это, поверьте, в точности верно, и сам я, убогий Серафим, вам в том свидетельствовать готов… Не о теперешнем времени я вам говорю, а о грядущем. Ведь я вам сказал, что жизнь велика, и в жизни многое случается. Так вот как с вами вперед случится, что вас станут укорять за какую-нибудь девушку, а ее поносить за вас, то вот тогда-то не забудьте просьбы и мольбы убогого Серафима - женитесь на девушке этой!»

«И Батюшка в третий раз поклонился мне, грешному, до лица земли, а я опять упал ему в ноги.

Вставши и прямо глядя мне в глаза, отец Серафим стал зорко в меня всматриваться и, как бы заглянув мне в самую душу, спросил:

Ну что же, батюшка, исполните вы просьбу убогого Серафима?

И я сказал:

– Если Бог удостоит исполнить, то постараюсь сделать, как вы желаете!
- Ну, - сказал отец Серафим, - благодарю вас! Не забудьте же эту девушку!… А она, скажу вам я, убогий Серафим, она, как ангел Божий и по душе, и по плоти..

Но, может быть, вы смутитесь, когда я вам скажу ее звание?.. Она - простая крестьянка!.. Но не смущайтесь сим, ваше Боголюбие: она и по праотцу нашему Адаму, и по Господе нашем Иисусе Христе сущая вам сестра!

Тут Батюшка стал говорить о том, как нам жить с будущей моей женой, и беседу свою завершил повторением просьбы своей, умоляя не забывать ни просьбы своей, ни беседы, а затем отпустил с миром, ничего уже не говоря о Языковой…

…В указанное время Мотовилов не имел еще никакого понятия ни о Дивееве, ни о той роли, которую с течением времени он должен был играть в судьбах этого последнего на земле жребия Царицы Небесной.

Восьмилетняя в то время девочка Елена Милюкова еще того менее могла подозревать, что когда-нибудь выйдет замуж, да еще за богатого дворянина, который в будущем не постоит ни перед чем, чтобы исполнить завет своего Батюшки, и в мирском облике станет тем служкой Божией Матери и Серафимовым, каким он стал по дивному смотрению Божиему впоследствии» (Николай Александрович Мотовилов и Дивеевская обитель. Издание Свято-Троице-Серафимо-Дивеевского женского монастыря,1999, с.42,45-46,48.)

Раз браки совершаются на небесах, значит надо учиться слышать волю Божию о себе, которая христианину открывается через молитвенную жизнь его сердца, обращенного к Богу.

О благословении духовника

Когда вопрос о браке решается людьми церковными, то необходимо благословение духового отца или приходского священника, у которого жених и невеста исповедуются обычно.

Послушание духовнику помогает избежать тех ошибок, которые так часто совершаются из-за отсутствия жизненного и духовного опыта.

Когда в церкви совершается венчание?

Для церковного венчания жениху и невесте необходимо выбрать день для совершения таинства венчания и предварительно договориться со священником. Надо знать, что браковенчание совершается в особые, установленные церковью, дни – в понедельник, среду, пятницу и воскресенье. Исключение составляет дни накануне двунадесятых, храмовых и великих праздников. А также в продолжение всех постов: Великого, Петрова, Успенского и Рождественского.

В продолжение Святок – от 7 января до 20 января, во время Масленицы, а также в течение Светлой седмицы; накануне и в день памяти Усекновения главы Иоанна Предтечи – 11 сентября; накануне и в праздник Воздвижения Креста Господня – 27 сентября.

Само венчание является отдельной службой, совершаемой в церкви после литургии. В тот же день или накануне жених и невеста приобщаются Святых Христовых Тайн с тем, чтобы приступить к таинству венчания в чистоте духовной.

“Наша Божественная Литургия, и в особенности Евхаристия есть величайшее и постоянное откровение нам любви Божией! – свидетельствует пастырь Божий святой праведный .

Для жениха и невесты, готовящихся к созданию новой семьи,- домашней церкви - пребывание на Божественной службе, особенно в такой для них день, самое лучшее духовное укрепление. Ведь Сам Господь принимает их на своем брачном пиру, которым является Святая Евхаристия. Не случайно в Евангелии Царство Небесное не единожды уподобляется браку и брачному пиру.

О символике обручальных колец

Таинство венчания предваряется обручением жениха и невесты. В старину оно совершалось отдельно от венчания и являлось испытанием верности и любви, залогом которых являлись обручальные кольца.

Само слово “обручение”, как указывает толковый словарь В.И. Даля (Толковый словарь живого великорусского языка В.И. Даля в 4-х тт., Русский язык, 1999, т.2,с.616.) происходит от слова “обруч”, или “кольцо”, являющееся древним символом вечности. А так как цель брака есть достижение нетленного образа вечности, то и непременным условием его совершения является обмен кольцами между женихом и невестой.

В древней Церкви епископ, совершая обручальное благословение, возносил такое молитвенное благопожелание:

“Благослови, Господи, кольцо это… ибо как оно венчает палец человека… так и благодать Святого Духа пусть окружает жениха и невесту, чтобы они видели сыновей и дочерей до третьего и четвертого рода, которые да восхвалят имя Твое”.

Таким образом, жених и невеста, “как чада света”, по слову апостола Павла (Эф.5,8), свидетельствуют всем, что они чисты и целомудренны пред Богом. Пламень свечей озаряет начало новой жизни, где свет - источник Божией святости. Союз о Господе обязательно привлекает к себе благодать Божию. “Где двое или трое собраны во имя Мое, там и Я посреди них” (). Жениху вручается невеста и муж принимает ее от Бога и Его Церкви, по слову блаженного Симеона. (Сочинения блаженного Симеона, архиепископа Фессалоникийского, СПб.,1856,с.353.) Все невесты прекрасны, как белоснежные лилии. Они радуют взор и веселят сердце. Не случайно Архангел Гавриил явился к Деве Марии с цветком лилии - символом целомудрия и чистоты.

Что означает каждение новобрачных?

Когда жених и невеста стоят с возжженными свечами, священник совершает крестовидное каждение новобрачных. Тем самым он призывает на них благодать Святого Духа, напоминая нам события из ветхозаветной книги Товита, где повествуется о женитьбе Товии, сына Товита на дочери Рагуила Сарре, предназначенной ему Богом в жены. И чтобы свершилась воля Божия, близ Сарры находился злобный дух, который умерщвляет всех женихов, приводя в отчаяние и невесту, и ее родителей.

Пламенно молились Товия и Сарра, чтобы Господь благословил их брачный союз. Молитва новобрачных была услышана. Архангел Рафаил, который привел Товию в дом его невесты, научил его, как каждением отогнать вражью силу (Книга Товита, главы 6-8.). Таким образом, крестовидное каждение означает невидимое, таинственное присутствие с нами благодати Святого Духа, освящающего нас для благих дел.

Как совершается обручение?

Когда священник совершает каждение жениха и невесты, стоящих с возжженными свечами в храме, Церковь возносит молитвы, испрашивая у Бога мир, необходимый новобрачным, молится о ниспослании им совершенной любви и помощи, благодати для непорочного жительства, ибо только Единый Бог дарует брак честен и ложе нескверное. Молит Церковь об избавлении от всякия скорби, гнева и нужды, обращается ко Преблагословенной Владычице Пресвятой Богородице о заступничестве и спасении.

В своих молитвах Церковь вновь возвращает нас ко временам Ветхого Завета. Мы вспоминаем Исаака и Ревекку, которых друг для друга избрал Сам Господь. И священник, приводя их в пример, испрашивает благословения у Бога на обручение предстоящих здесь жениха и невесты, чтобы “союз любви положить им неразрушимый”.

Затем священник трижды крестообразно благословляет сначала жениха, а затем невесту кольцами, которые были освящены на святом престоле этой церкви.

Первый шаг соединения жениха и невесты священник сопровождает словами: ”Обручается раб Божий (называется имя жениха) рабе Божией (называет имя невесты) во имя Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь”. А потом обращается к невесте с теми же словами: “Обручается раба Божия (называет ее имя) рабу Божьему (называет его имя) во имя Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь”.

Супружеский союз несет в себе залог единства и вечности. Кольца надеваются на персты правых рук, знаменуя благословение на всякое доброе дело - “…и десница раб Твоих благословится” - говорит текст молитвы, читаемой священником после обручения. Кольца свидетельствуют о благодатной помощи в сохранении супружеской любви, немеркнущей благодаря Божией милости.

Что означает белый плат под ногами жениха и невесты?

С пением псалма царя Давида “Блаженны все боящиеся Господа…” жених и невеста с возжженными свечами выходят на середину храма и становятся пред аналоем, на котором лежат Святое Евангелие и крест Христов. Этим Церковь показывает, что во всех путях своей жизни, во всех начинаниях, супруги должны следовать евангельским заповедям. А Крест Христа Спасителя должен укреплять их духовно в несении собственного креста, заповеданного Господом всем христианам.

Под ногами новобрачных белое полотенце или белая ткань - символ единства и радости нераздельного жительства в супружестве. Как и подвенечное платье невесты, эта белоснежная ткань говорит о чистоте и целомудрии вступающих в брак, о том, что их мысли, чувства и дела так же безупречны по отношению друг ко другу и ко Господу.

О чем жених и невеста возносят обеты Богу во время венчания?

Когда смолкнут церковные песнопения и в храме станет тихо, священник обращает к жениху и невесте поучительное слово Церкви, которое приготовляет их к произнесению брачных обетов.

Обеты даются верующими или в благодарность Господу за оказанную небесную помощь, или при молитве о помощи Божией. Нарушение обетов, данных Богу, составляет грех против третьей заповеди Закона Божия: “Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно”.

Поэтому прежде, чем будут произнесены обеты, священник вопрошает новобрачных, начиная с жениха: “Имеешь ли (называет его имя) произволение благое и непринужденное и крепкую мысль взять себе в жены (называет имя невесты)…” Согласие жениха свидетельствует, что отныне он готов взять на свои плечи всю ответственность за свою семью и будет заботиться и о жене, и о детях, которыми Господь благословит их союз, отныне он сознает себя главой семьи по образу Христа, являющегося Главой Церкви, по неизреченной любви к которой взошедшего на Голгофский Крест.

И следующий вопрос священника: “Не обещался ли иной невесте?” Отрицательный ответ жениха свидетельствует о его благоразумии и чистой совести, верности и готовности быть домостроителем своей семьи, как служитель Христов и домостроитель Таин Божиих (): “От домостроителей же требуется, чтобы каждый оказался верным”.

Те же вопросы предлагает священник и невесте: “Имеешь ли произволение благое и непринужденное, и твердую мысль, взяти себе в мужа сего (имя жениха)…” Своим ответом невеста свидетельствует, что ей известно призвание жены и матери и она готова быть верной помощницей мужу, любящей супругой и добродетельной матерью по слову премудрого Соломона: «Кто найдет добродетельную жену? Цена ее выше жемчугов; уверенно в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка; она воздает ему добром, а не злом, во все дни жизни своей” ().

Ответы невесты: “Имею, честный отче”, “Не обещалась, честный отче” также свидетельствуют о ее благонравии и благочестии, готовности быть мужу и детям надежной опорой в жизни.

Брачные обеты жениха и невесты подтверждают пред Богом и Церковью добровольность и нерушимость их намерений. В христианском браке такое свидетельство является главным условием для признания жениха и невесты - мужем и женой.

«Положил еси на главах их венцы…»

Когда женихом и невестой произнесены брачные обеты священник приступает к совершению таинства венчания. Как любое церковное действие оно начинается с молитвенного прошения, призывающего благословение и милость Божию на всех молящихся. Священник вспоминает Богом благословенные браки святых праотцев и призывает на будущую семью благословение Господне, которого сподобились Авраам и Сарра, Исаак и Ревекка, Иаков и Рахиль, Иосиф и Асенефа, Захария и Елизавета; священник вспоминает благословение брачной четы Господом в Кане Галилейской и просит Его, невидимо предстоящего здесь, благословить союз рабов Божиих, чьи имена он громко называет и молит о даровании им мирной и долгой супружеской жизни, благословение будущим детям и благополучие всему дому.

В следующей молитве священник молит Господа сохранить брачующихся, как сохранены были в ковчеге Ной и вся его семья, как чудесно спасся Иона во чреве китовом и три отрока в пещи Вавилонской обрели в огне небесную прохладу.

Возносится ко Господу и особое прошение о родителях, чьи молитвы “утверждают основания домов” ().

И вот наступает тайносовершительная минута, когда священник возлагает на благословенную чету венцы - знамение царской власти.

Священник, взяв венец, знаменует им крестообразно жениха и дает ему целовать образ Спасителя, прикрепленный к передней части венца и освящающий его. Венчая жениха, священник произносит: “Венчается раб Божий (называет его имя) рабе Божией (называет имя невесты) во имя Отца и Сына и Святаго Духа”.

Благословив таким же образом невесту и дав ей приложиться к образу Пресвятой Богородицы, украшающему ее венец, священник венчает ее, произнося: “Венчается раба Божия (имя невесты) рабу Божию (имя жениха) во имя Отца и Сына и Святаго Духа”.

Возложением венцов Церковь воздает жениху и невесте особую честь за духовный подвиг соблюдения целомудрия до брака.

При возгласе священника: “Господи Боже наш, славою и честию венчай я (их)”, - свершается таинство брака. Церковь провозглашает венчающихся родоначальниками новой христианской семьи – малой церкви. Церковное благословение знаменует вечность и нерасторжимость рожденного союза: “Что Бог сочетал, того человек да не разлучает” ().

Кто такие свидетели при венчании?

Когда священник возлагает венцы на главу жениха и невесты, то принимают и держат их восприемники, или свидетели. За невестой стоит ее подруга, а за женихом - друг. Они являются молитвенными хранителями этого брака, духовными наставниками, поэтому “должны быть православными и боголюбивыми” (Сочинение блаженного Симеона, архиепископа Фессалоникийского, 1856,СПб, с.357.), - дополняет блаженный Симеон.

Чему научает мужа и жену слово святого апостола Павла и евангельское чтение о брачном пире в Кане Галилейской?

И слово апостола Павла к церковной общине Эфеса, и евангельское чтение о пире в Кане Галилейской говорят о главном - о послушании как непреложном законе всех взаимоотношений между христианами.

“Что скажет Он вам, то и сделайте”, - говорит Божия Матерь. И вот исполнили, как было сказано, и обрели нежданно в сосудах вино с избытком.

И святой апостол Павел призывает верующих: “Повинуйтесь друг другу в страхе Божием” (Эф.5,21). То есть ради Христа, ради любви к Нему. И мир входит в их дома и сердца, и благословляет Господь, даруя им блага земные и небесные.

Брачный союз подобен нерасторжимому единству Христа и Его Невесты-Церкви, идущих во имя любви друг ко другу на добровольную крестную жертву. Господь во имя любви и спасения человечества восходит на Голгофу. Церковь, чьи верные чада жизнью во славу Божию и смертью за святую православную веру свидетельствовали свою любовь к Богу на протяжении двух тысячелетий непрестанной духовной брани.

Что символизирует испитие вина из общей чаши молодыми?

После чтения Евангелия Церковь вновь возносит свои молитвы о новобрачных. Затем священник приносит чашу с вином и, благословив ее, подает новобрачным. Жених и невеста поочередно пьют из нее во ознаменование отныне их нераздельного бытия, как духовного, так и телесного, а также во свидетельство их единения в благомыслии о Боге.

О хождении вокруг аналоя

Затем священник соединяет правые руки супругов в знак их единения во Христе и покрывает их концом епитрахили, что символизирует вручение мужу чрез руки священника жены от Самой Церкви. Далее он, держа в руках крест, трижды обводит их вокруг аналоя, на котором лежит Евангелие. Круг во все времена служил знаком вечности, потому хождение вокруг аналоя символизирует нерасторжимость заключенного союза. Оно совершается трижды во славу Святой Троицы.

Следуя за священником, новобрачные поют церковные тропари, смысл которых открывает сокровенное значение их брака как единение во Христе для служения Богу.

“Исае ликуй, Дева име во чреве, и роди сына Эммануила, Бога же и человека, восток имя Ему: Его же величающе, Деву ублажаем”.

Так Церковь воспевает самое радостное событие во Вселенной - Рождество Христово. Это песнопение в контексте с происходящим в данный момент в храме раскрывает новобрачным, что рождение их семьи находится теперь в череде церковных событий и имеет ту же цель, что и Боговочеловечение - спасение друг друга для вечной жизни со Христом.

Затем воспевается тропарь “Святии мученицы, добре страдальчествовавшии, и венчавшиися, молитеся ко Господу, помиловатися душам нашим”.

Это молитвенное взывание к тем, кто принял добровольное страдание, принесшее венец мученичества, и сподобился через это Царства Небесного. Церковь тем самым говорит нам, что добрые супруги терпением скорбей уподобляются христианам, стяжавшим мученические венцы за свой крестный подвиг исповедничества веры во Христа.

В завершении воспевается тропарь “Слава Тебе Христе Боже, апостолов похвало, мучеников радование, ихже проповедь, Троице Единосущная”.

Это песнопение напоминает, что путь благовестия Христова ожидает каждого христианина, ибо по слову апостола Павла: ”Сердце верует к праведности, уста исповедуют ко спасению” (). Следуя этим путем, муж и жена должны быть прежде всего достойным примером для своих детей и верными помощниками друг другу.

Напутственное слово Церкви

В старину новобрачные семь дней пребывали осененные венцами и только на восьмой день особым чином в храме разрешались от них. В современной практике отъятие венцов совершается по окончании торжественного шествия. Священник произносит об этом краткую молитву. Но всю последующую жизнь эти венцы будут незримо украшать мужа и жену, если они будут всегда следовать правде Божией, хранить мир и любовь друг ко другу.

Заключает венчание особая молитва о новобрачных, в которой священник испрашивает у Господа благословение на всю их жизнь, а также благочадие и долгожитие. Обращается он и к Божией Матери, испросившей у Господа милости для новобрачных в Кане Галилейской.

Вспоминаются в этом молитвенном прошении и боговенчанные святые равноапостольные царица Елена и царь Константин, особо чтимые Церковью. Они первые из земных царей приняли христианскую веру и утвердили ее как государственную, приведя в лоно Святой Церкви Христовой всю подвластную им вселенную.

В молитве о новобрачных Церковь обращается к святому великомученику Прокопию, который своими страданиями за Христа воодушевил стяжать венцы мученичества двенадцать благородных женщин, взошедших на крест, как на брачный пир.

Подобными примерами новобрачные призываются Церковью хранить в сердце апостольскую ревность и служить Богу своими трудами, ибо отныне они являют собой малую церковь, благословенную в день их венчания Господом нашим Иисусом Христом.

“Многия и благия лета…” воспевает новобрачным Церковь, а священник обращается к ним с пастырским словом, которое они должны выслушать с особым вниманием, ибо по наитию во время свершения таинства священник говорит слово не столько от себя, сколько открываемое ему Господом по благодати священства, говорит именно то, что важно для предстоящих пред ним и перед Богом. Его слово будет о самом необходимом на поприще семейной жизни, где они призваны служить ближним и Богу.

О нерасторжимости церковного брака

Церковный брак нерасторжим, за исключением случаев смерти одного из супругов или вины прелюбодеяния. Об этом нам свидетельствует Священное Писание:

«Жена связана законом, доколе жив муж ее; если же муж ее умрет, свободна выйти, за кого хочет, только в Господе» ().

«Они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает»

«Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться, как Я; но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели разжигаться»

«А Я говорю вам: кто разводится с женою своею, кроме вины любодеяния, тот подает ей повод прелюбодействовать; и кто женится на разведенной, тот прелюбодействует» ().

Что может препятствовать христианскому браку?

Православная Церковь считает гражданский брак лишенным благодати как человеческое устроение, но как факт признает и не считает его незаконным блудным сожительством. Однако условия заключения брака по гражданскому законодательству и по церковным канонам имеют различия. Не всякий гражданский брак может быть освящен Церковью.

Церковь не допускает вступление в брак более трех раз, тогда как по гражданскому законодательству разрешен четвертый и пятый брак, которые Церковь не благословляет.

Венчание невозможно, если кто-либо из супругов не крещен и не собирается принять крещение перед венчанием или пришел на венчание по чужой воле.

Венчание невозможно, если один из супругов фактически состоит в браке с другим лицом. Для этого необходимо расторжение гражданского брака, а если брак был церковный, обязательно взять разрешение архиерея на расторжение его и благословение на вступление в новый брак.

Препятствием к совершению браковенчания является кровное или духовное родство жениха и невесты. Если они являются восприемниками при крещении одного человека, то их брак не может быть благословлен Церковью.

О свадебной трапезе

Святая Церковь предостерегает от неблагоговейного поведения после совершения таинства венчания как самих новобрачных, так и приглашенных гостей. В 53-м правиле Лаодикийского Собора сказано: «Не подобает на браки ходящим скакати или плясати, но скромно вечеряти и обедати, как прилично христианам». Брачный пир должен быть чужд всякого невоздержания и неприличия. Об этом должны позаботиться свидетели на свадьбе, которые по русскому обычаю являются одновременно и почетными гостями, и благочестивыми разумными хозяевами на брачном торжестве.

О супружеской жизни

В постановлении одного из Карфагенских Соборов говорится: «Жених и невеста, по получении благословения, должны проводить следующую ночь в девстве из благоговения к полученному благословению».

Церковь осуждает невоздержанное проведение молодыми супругами «медового месяца». Их сдержанность и умеренность будут вознаграждены тихой радостью и счастьем первых дней новой, совместной жизни.

Также воздержание требуется по церковным канонам во все воскресные и праздничные дни, дни причащения, покаяния и поста. Преподобный говорил юноше, вступающему в брак: «…И еще храните чистоту, храните среды и пятницы, и праздничные, и воскресные дни. За не хранение чистоты, за не соблюдение среды и пятницы супругами дети родятся мертвыми, а при не хранении праздников и воскресных дней жены умирают родами».

То же писал в одном письме и старец : «Болезнь жены вашей, может быть, произошла по вашей же вине: или не почитали праздников в супружеских отношениях, или не соблюдали супружеской верности, за что и наказываетесь болезнями жены».

Умение сдерживать себя в супружеской жизни приносит благие плоды душевного мира и благоденствия в семье, укрепляют мужа и жену духовно, делает их способными противостоять скорбям и испытаниям, неизбежным в семейной жизни, воспитывают их способным к жертвенности и самоограничению.

Каким святым молиться о благополучном браке?

Во всех православных молитвословах можно найти молитвы на разные случаи семейной жизни. Каждое наше молитвенное воздыхание Господь слышит, но в жизни нас окружает именно то, что благопотребно для спасения нашей души, которая в очах Божиих безценна. «Стучите и отверзется..», - говорит нам Господь.

О благословении на вступление в брак молятся Пресвятой Богородице в честь Ее иконы «Казанская», благоверному князю Петру и княгине Февронии, Муромским чудотворцам.

О совете и любви между мужем и женой молятся святому апостолу и евангелисту Иоанну Богослову.

О всякой семейной и бытовой нужде - святой блаженной Ксении Петербургской.

При безчадии совершают молитвы праведным богоотцам Иоакиму и Анне, святому пророку Захарии и Елисавете. При желании иметь дитя мужского пола - преподобному .

О воспитании детей в христианском благочестии - мученице Софии и преподобному Сергию Радонежскому.

О помощи в житейских делах, о благословении Божием над домом - священномученику Власию, епископу Севастийскому.

«Без Бога не до порога»

Мы надеемся, что наш рассказ о церковном таинстве венчания поможет читателю серьезно задуматься о себе самом. Последние поколения россиян выпали из церковной жизни и почти сто лет были лишены какого бы то ни было религиозного опыта. Большинство из нас так и продолжает жить, следуя общепринятым стандартам, плывя по течению среди соблазнов мира сего. Разве среди этого грохота, толчеи и круговращения найдется место для вечности? Разве может Господь, стучащий в наше сердце, быть услышан? Разве такая жизнь не подобна нарисованному солнцу, которое и не светит, и не греет?

Но стоит переступить порог храма, стоит присоединить свое сердце к общей молитве, как неведомое прежде бытие откроет нам сокровенную радость общения с Богом. Тогда станет очевидным и непреложным многовековой опыт русской жизни, запечатленный в простых словах “Без Бога не до порога”.

В заключении нашего рассказа о церковном венчания напомним главное - это таинство есть особое благословение Церкви, Главой которой является Сам Господь. Поэтому так важно приступить к нему подготовленным, собранным, чистым, без обмана, чтобы оно совершилось не в осуждение, а во спасение души. Тогда семейная жизнь будет иметь прочное, незыблемое основание. И все молитвы, произнесенные в этот день в храме, принесут свои благие плоды, “ибо у Бога не останется бессильным никакое слово”().