"После кончины Людмилы Евгеньевны тело ее было кремировано. О похоронах ничего не сообщается. В данный момент Олег Алексеевич Протопопов находится в Гриндельвальде", – выяснили представители Федерации фигурного катания на коньках России.

ПО ТЕМЕ

В ФФКР с 29 сентября пытались узнать, что же случилось с Людмилой Белоусовой. "Родственникам Людмилы Евгеньевны, которые живут в Москве, ничего не было известно, никаких сообщений они не получали. Не знали никаких подробностей российские тренеры по обе стороны океана", – отметили в федерации.

Через два дня появились первые достоверные данные. 22 сентября Людмила Белоусова и Олег Протопопов вернулись из США в Швейцарию. В Штатах прославленной спортсменке стало хуже, американской медицинской страховки у нее не было, поэтому супруги решили лететь домой.

Пять дней Протопопов находился рядом с супругой в Женеве. Медики пытались спасти фигуристку, но Белоусова скончалась на 82-м году жизни.

Напомним, Людмила Белоусова в паре с Олегом Протопоповым завоевала золото на Олимпиаде 1964 года в Инсбруке и закрепила успех на Играх 1968 года в Гренобле. После завершения спортивной карьеры пара продолжила выступать в Ленинградском балете на льду. В 1979 году после зарубежных гастролей фигуристы остались жить в Швейцарии.

С Белоусовой и Протопопова началась золотая история советского фигурного катания.

- Извините нас, пожалуйста, но мы с Олегом решили, что интервью больше не даём. Слишком часто журналисты перевирали наши слова, - ответила Людмила Евгеньевна, когда мы набрали швейцарский номер Белоусовой и Протопопова летом 2005-го. - Но, если хотите, просто приезжайте к нам в гости. Покажем, как живём. Знаете, какой тут воздух…

Крохотный Гриндельвальд, который называют «Деревня ледников». Всего 4 тыс. человек, горнолыжные трассы, каток, сосны… Они дышали этим воздухом с 1979 г., когда бежали из СССР вслед за артистом балета Александром Годуновым. На льду планировали быть лет до 100, жить - до 280, поверив в методику петербургского учёного Волкова и его эликсир бессмертия.

- Коли мы намерены кататься долго, только и остаётся, что содержать себя в идеальном порядке. В первую очередь внутренние органы, - говорил Олег Алексеевич.

Студентка и морячок

Блокадник. Из детских воспоминаний - пайка хлеба 125 г и тонущий в Ладожском озере грузовик со школьниками, которых эвакуировали из Ленинграда по Дороге жизни. Фигурным катанием он начал заниматься лишь в 15 лет, через два года после войны. Она пришла на лёд в коньках, приклёпанных к маминым ботинкам. Ботинки были велики, ноги приходилось оборачивать газетами. В 1951 г., когда в Москве открыли первый искусственный каток, ей исполнилось 16 лет.

Людмила Белоусова и Олег Протопопов, 1965 г. Фото: РИА Новости / Дмитрий Донской

К моменту их встречи Олег успел отслужить на флоте, Мила - поступить в Институт железнодорожного транспорта. Они потом никак не могли вспомнить, кто кого пригласил на этот ледовый танец.

- Какая-то группа фигуристов не пришла на тренировку. Образовалось «окно». И тогда кто-то из нас предложил покататься, - напишут Белоусова и Протопопов в своей книге. - Иногда мы задаём себе вопрос: «А что было бы, если бы...» Ну, скажем, а что было бы, если бы в один прекрасный осенний день 1954 г. Олег совершенно случайно не приехал в Москву на третьеразрядный тренерский семинар, проводившийся на первом тогда в стране искусственном ледяном пятачке?

Сначала это была просто любовь к фигурному катанию. Любовь двух сердец?

- Она пришла к нам гораздо позже, хотя и с первого взгляда мне понравился стройный балтийский морячок, - говорила Людмила.

Через 3 года после «прекрасного осеннего дня» они поженятся, через 10 лет - выиграют Олимпиаду в Инсбруке и принесут СССР первое в парном катании «золото». Потом будет ещё одно - в Гренобле. Сами себе тренеры, Белоусова и Протопопов создавали уникальные программы. Лист, Рахманинов, Бетховен. Крохотная - 40 кг - Мила, флотская выправка Олега. Абсолютная синхронность и энергетика, которые бывают только у любящих людей и которые заставляют судей ставить «6,0» за артистизм. Именно они стали первыми отличниками отечественной школы фигурного катания (начиная с 1964 г. лишь однажды наши пары не поднялись на верхнюю ступень олимпийского пьедестала - в Ванкувере-2010. - Ред.).

Вычеркнуть из списков

Ему было 37, ей - 34, когда они стали проигрывать молодым Родниной и Уланову . На чемпионате СССР в 1970 г. судьи отправили Белоусову с Протопоповым на 4-е место. Недовольные вердиктом зрители свистели, когда раздавленные Олег и Людмила отправились в раздевалку. Потом их и вовсе отлучили от сборной с резюме «катание Белоусовой и Протопопова устарело», отказали в поездке на третью Олимпиаду. Такова была система - совет-ские спортивные чиновники без сантиментов списывали любых чемпионов в утиль.

- Мы собирались ехать в Саппоро (Олимпиада-72. - Ред.). Фаворитами считалась пара Роднина - Уланов, вторыми шли Смирнова - Сурайкин, мы же могли рассчитывать на твёрдое третье место, - рассказывал Протопопов. - Помню, убеждал Сергея Павлов а (глава Спорткомитета. - Ред.): «Есть шанс занять весь олимпийский пьедестал почёта! Нельзя упускать возможность». Наивный придурок! Это я о себе… Нас никуда и не думали везти: «бронзу» в парном катании уже пообещали команде ГДР, а за это немцы пообещали поддержать Сергея Четверухина в соревнованиях одиночников, где позиции СССР были послабее. По сути, нас продали, хотя по форме всё выглядело вполне прилично.

В апреле 1972 г. они в последний раз приняли участие в чемпионате СССР. После чего ушли из спорта и устроились в Ленинградский балет на льду. Афиши с именами двукратных олимпийских чемпионов украшали нью-йоркский Медисон-сквер-гарден. За шоу тогда заплатили 10 тыс. долл., из которых 9947 долл. надо было отдать Госконцерту. В Советском Союзе их имена на афишах не выделяли.

- Я спрашивал: почему так? Отвечали: мол, в стране дефицит бумаги, никто специально для вас ничего печатать не будет. В глаза говорили: «Здесь вы никому не нужны», - недоумевал Протопопов. Обиды на систему росли, и появилась мысль: бежать туда, где талант будут ценить.

Людмила Белоусова и Олег Протопопов, 1971г. Фото: РИА Новости / Дмитрий Донской

Со швейцарских гаст-ролей ледового Лен-балета Людмила и Олег не вернулись. 4 сентября 1979 г. вместо аэропорта они отправились в полицейское управление писать заявление о предоставлении политического убежища. Всё, что у них было, - швейная машинка, чтобы шить костюмы, книги по искусству и видеоплёнки. Эрнст Неизвестный тогда сравнил побег Белоусовой и Протопопова с бегством на Запад с ВДНХ известной скульптуры Мухиной «Рабочий и колхозница». Ведь они были таким же символом эпохи.

- Когда мы уехали из страны, тут же все сделали вид, будто Белоусова и Протопопов не существуют, - рассказывали фигуристы. Если их ледовые дорожки случайно пересекались со вчерашними коллегами, те отводили в сторону глаза, шарахались, как от прокажённых, ведь просто за рукопожатие с предателями Родины можно было стать невыездными. Однажды Станислав Жук(тренер пары Роднина - Уланов. - Ред.), встретив их в Европе, шепнёт: «Эти ***** не разрешают с вами разговаривать».

Белоусову и Протопопова в одну секунду лишили звания «Заслуженный мастер спорта», а имена вычеркнули из всех справочников, рассказывающих об олимпийских достижениях СССР.

- Нет, мы не держим зла. Тем более глупо обижаться на страну, на людей, - скажет спустя десятилетия Людмила Евгеньевна. - Ностальгией не страдали никогда. Россия всегда оставалась в сердце, но мы давно люди мира, нас везде понимают независимо от языка... Русскими мы были и останемся, а быть гражданином - не значит иметь бумажку с печатью.

Людмила Белоусова и Олег Протопопов, 1969 г. Фото: www.globallookpress.com

«Не надо нам помогать»

Впервые границы уже новой страны они пересекут спустя 24 года - в Москву фигуристов пригласит Вячеслав Фетисов. Российских визитов будет лишь три. Белоусова и Протопопов чувствовали себя здесь чужими. Они жили и тренировались в Гриндельвальде. Даже в 70 лет проводили на льду по пять часов в день. Людмила Евгеньевна весила всё те же 40 кг. Ездили в США, участвовали в шоу. Последний раз они сорвали американские аплодисменты в 2015 г. - ей было 79 лет, ему - 83.

Дети… Да как-то не получилось. Версия для журналистов - годичный перерыв, связанный с рождением ребёнка, мог бы сказаться на результатах, изменить фигуру Милы.

Им было просто хорошо друг с другом. Единственное желание - «закончить фильм о своих выступлениях, чтобы люди увидели всё своими глазами».

Этим летом мы снова позвонили на швейцарский номер в надежде, что фигуристы передумают и согласятся на интервью. К телефону подошёл Олег Алексеевич: «Знаете, Людмила плохо себя чувствует. У неё рак. Мы постоянно в клинике, на процедурах. Нет-нет, помощь не нужна. Мы сами справимся. Мы привыкли. Я верю, что всё будет хорошо…»

Людмила Белоусова и Олег Протопопов во время ледового шоу «Татьяна Тарасова и ее ученики», 2007 г. Фото: РИА Новости / Алексей Никольский

В декабре у них должен был быть юбилей свадьбы - бриллиантовая - 60 лет. Они наверняка отметили бы его на льду. Как умеют только Белоусова и Протопопов.

- Мы ничего не видим, ничего не слышим, не чувствуем, кроме музыки, в которую мы окунаемся и с которой вместе несёмся по катку. Снова молчаливое объяснение двух сердец - так объясняла Людмила Евгеньевна магию их танца. На прошлой неделе одно из этих сердец перестало биться.

Людмила Белоусова, Олег Протопопов: Нас прятали в швейцарских отелях

В «Раздевалке» побывали олимпийские чемпионы 1964 и 1968 годов в парном катании Людмила Белоусова и Олег Протопопов. Мы встретились в Лозанне на чемпионате Европы по фигурному катанию, завершившемся в минувшие выходные. Знаменитые спортсмены приехали сюда из деревушки Гринденвальд, где живут более двадцати лет. Арендуют квартиру в маленьком шале с войлочными вишнями в саду. Здесь они тренируются. Но не только для себя: Белоусова и Протопопов, несмотря на солидный возраст, по-прежнему участвуют в ледовых шоу.

Они эмигрировали в Швейцарию в 1979 году, не пожелав мириться с невостребованностью своего таланта на родине. Их имена были вычеркнуты из справочной литературы. А с них, собственно, и началось парное катание. Они высоко подняли планку, которая и сегодня не преодолена. Нет, не по элементам — по красоте катания, чистоте линий, любовному диалогу мужчины и женщины на льду.

Людмила, москвичка, инструктор юных фигуристов в парке имени Дзержинского в Марьиной роще, и Олег, моряк Балтийского флота из Ленинграда, познакомились в 1954 году на третьеразрядном семинаре по фигурному катанию в Москве. И вскоре встали в пару. А поженились спустя три года.

ЛИСИЙ ВОРОТНИК

Людмила Белоусова : — У меня был мальчик в Москве. Но когда я переехала в Ленинград и мы стали кататься, больше узнала Олега и, естественно, начала сравнивать. И поняла, что моя жизнь немыслима без фигурного катания, поэтому мы становились все ближе и ближе друг к другу. Олег был свободен. Он еще служил во флоте, и мы имели возможность тренироваться только тогда, когда его отпускали с корабля. В 1956 году он демобилизовался.

Олег ухаживал за мной трогательно. Даже один раз воротник оторвал. Мы гуляли, на мне было пальто с лисьим воротником. Пошли на детскую горочку покататься, я поехала вниз, а Олег испугался, схватил меня за ворот. И лиса осталась у него в руках.

Когда мы поженились, у Олега, недавно вернувшегося со службы, ничего не было, кроме бушлата и бескозырки. К счастью, его мама, когда он уходил на флот, сохранила его комнату — 9,8 квадратных метра в коммуналке. Там мы и обосновались.

Олег Протопопов: — Нашими соседями были милиционер с женой Дорой и двумя детьми: Сашей и Верой. Вот ребята гуляют во дворе, а мать им кричит: «Сашка, Верка, иди, перденься (переоденься. — Прим. авт .), кому говорю, перденься». Они чистили зубы одной щеткой вчетвером. Так мы прожили довольно долго, и только после того, как в 1964 году выиграли Олимпийские игры, нам дали однокомнатную квартиру.

Л.Б.: — В первые годы нашей совместной жизни, когда нас одолевало хроническое безденежье, я, студентка института железнодорожного транспорта, частенько таскала мужа в свою студенческую столовку. Мы брали меню и, закрыв названия блюд, выбирали самые дешевые. Но что хорошо было: на столе всегда стояли хлеб и горчица, которыми можно было насытиться.

«САРАФАННОЕ РАДИО»

— Нас упрекали в излишней театральности, — продолжают Белоусова и Протопопов. — В 1972 году было принято решение не посылать нас на Олимпийские игры в Саппоро. Через шестнадцать лет в «Собеседнике» Уланов признался, что уже за два года до той Олимпиады им с Родниной были запланированы олимпийские золотые медали. И поэтому в 1970 году на чемпионате Союза, когда мы обыграли их в обязательной программе, а Роднина с Улановым были на восьмом месте, все всполошились. И на следующий день наши соперники стали первыми, а мы четвертыми. А ведь до этого у нас был разрыв в 13 баллов! Нам только на пузе надо было кататься. И если бы нам поставили даже средние баллы, мы все равно должны были выиграть. Попросту дали «зеленый свет» атлетическому стилю, создав в парном катании монополию. Хотя борьба двух стилей, направлений дала бы, убеждены, нечто большее, выдающееся.

В 1973 году мы перешли в Ленинградский балет на льду. В ЦК нам говорили, что мы артисты, а в балете, что спортсмены. Семь месяцев ходили мы туда и обратно, к секретарю по культуре Кругловой, а потом — к Фурцевой, а та звонила Кругловой, чтобы нас приняли...

Шесть лет мы проработали в балете инкогнито. Наших фамилий не было ни в афишах, ни в программках, разве что во вкладышах к ним. Но их хватало буквально на два города. А гастролировали мы часто: в Караганде, Запорожье, Челябинске. Но наши поклонники всегда знали, что мы будем выступать, и по «сарафанному», как мы называли, радио это друг другу передавали.

Мы говорили: «Давайте сделаем классический балет на льду». «А что, — интересовались они, — Протопопов заставит нас работать в десять раз больше?» Резонно. Протопопов бы выжал то, что надо! В общем, это было бесполезно. Но все-таки мы попытались научить классике полтруппы, уверяли: «Ребята, кто хочет заниматься, мы поможем. Но чтобы не пить, не курить. Увидим кого с сигаретой — выгоним». Короче, человек двадцать набралось, приходили, учились. И, видимо, какое-то влияние мы стали на них оказывать, потому что однажды репетиции отменили. А почему? Потому что, мол, артисты утром устают, а вечером плохо катаются. Но ведь мы были старше. А как же балетные тренировки: класс — четыре часа? Это наша профессия. Нет! И отменили.

В одном из документов, направленных в отдел культуры обкома партии было сказано, что мы стоим поперек дороги Ленинградского балета, наносим ему вред. Дело в том, что наш репертуар не вписывался в репертуар балета. У нас были свои костюмы, постановки, хореография. Мы были полностью независимыми, и это, безусловно, ущемляло тех, кто хотел нами управлять. Мы исполняли «Умирающего лебедя» Сен-Санса, «Лунную сонату» Бетховена, а эти номера объявляли спортивными. А те постановки намного опередили время. Баюл танцевала «Умирающего лебедя», а мы за двадцать лет до нее это сделали. Мишкутенок с Дмитриевым исполнили «Грезы любви». Многие прошлись по нашему репертуару, в том числе и, царство ему небесное, Гриньков, они с Гордеевой тоже однажды «Грезы...» взяли.

ЛАМПОЧКА ИЛИ СОЛНЦЕ?

За год до побега Белоусовой и Протопопова их квартиру в Ленинграде обворовали, украли все медали. Им позвонили в Москву, разыскав их у журналиста Аркадия Галинского. Звонил начальник Ленинградского угрозыска. Примерно такой диалог получился: «Я нахожусь в вашей квартире. Что у вас там было?» «А что, уже ничего нет? — спрашивают фигуристы. — Вы, наверное, по красному телефону звоните? Скажите, справа на полочке стоит пластинка?» «Да, стоит». «Вот и хорошо, музыка есть, коньки с нами, значит, все будет…»

Они и из страны умчались без каких-либо ценностей. В одном из интервью Чайковская сравнила их с лампочкой на голом проводе, которую приняли за солнце. Это об их квартире. Когда ее вскрыли, то кроме лампочки, болтавшейся на шнуре, ничего не обнаружили: всю обстановку они отдали родственникам Людмилы, остальное раздарили.

— У вас были подготовлены отступные пути?

Л.Б.: — Абсолютно нет. Нас пригласил швейцарский импресарио, сперва мы выступали в Германии, а последние гастроли были в Швейцарии. И уже здесь мы решили: «Все, хватит!» Нам сразу же предоставили политическое убежище, точнее через две недели после того, как выпустили на волю. Нас же в первые дни по гостиницам прятали от кагэбэшников. Даже не знаем, в каких отелях мы жили. Нас перевозили из города в город за счет государства. Потом, когда нас «открыли», то подписали разрешение на местожительство.

— Почему вы выбрали Гринденвальд?

О.П.: — Нам нужно было тренироваться, а кататься было негде. Наши друзья начали обзванивать все катки, спрашивать, где в Швейцарии есть лед в сентябре. Оказалось, что только в Гринденвальде имеется — с июня до Пасхи, а в других местах лед только в октябре заливают. То место, где нашелся кусочек льда, и стало нашим домом. Мы устроились в комнатке гостиницы, которую содержали наши знакомые фигуристы. И очень быстро уехали по контракту в американское шоу «Айс Коппейс».

ВЕРНОСТЬ ПОИСКУ

— Как вы отнеслись к тому, что ваши имена тотчас вычеркнули из всяческих справочников, они и поныне там отсутствуют?

О.П.: — Нормально, мы ведь стали врагами народа. Семь лет назад, когда в Питере праздновали столетие отечественного фигурного катания, нас вроде бы приглашали туда, прислав буклет, где говорилось, что история парного катания началась с Жука, а сразу за ним упоминалась Роднина. Правда, единственное, что там было — наша фотография, старая-престарая, поцарапанная вся, ее даже не могли заретушировать. И просто наши фамилии, набранные мелким шрифтом. Но мы не обижаемся. Нечего было родину предавать.

Журналист Башкатов из Киева, претендовавший на роль летописца нашего вида спорта, написал книжку «Верность поиску». А нас охарактеризовал так, что можно было только догадаться, что это мы: «После того как Станислав и Нина Жук закончили свою карьеру, на их место пришла другая пара, которая занимала высокие места на Олимпийских играх и мировых первенствах, но в общем-то они выбрали удобный момент и по-воровски убежали из Советского Союза, не пожелав работать тренерами. И сгинули в мире частной собственности. И хватит о них!» И такая фраза была: «Всем надоели эти элегические па. Им стало тесно рядом с бреющим полетом». То есть это был намек на нашу программу «Размышления» Массне. Кроме того, автор упражнялся в графомании что ли, постоянно употребляя словосочетания типа: пластическое фигурное катание, пластическое вдохновение и так далее. В книге из двухсот страниц он сто четыре раза употребил слово «пластический», поэтому я в ответ сочинил четырехстишие, которое вынес бы в эпиграф:

Когда читаешь «Верность поиску»,

Свербит навязчивый вопрос:

Не есть ли это сочинение

Сплошной пластический понос?

— Вы могли бы уехать раньше?

О.П.: — В 1973 году Дик Баттон пригласил нас на Кубок мира среди профессионалов. За победу нам выдали четыре миллиона японских иен, что равнялось пятнадцати тысячам американских долларов. Но на пять тысяч мы купили эластик для балета, потому что артисты в кордебалете катались с дырками на штанах между ног. Мы привезли пятьдесят метров черного эластика и пятьдесят розового. Я думаю, что они потом еще долго в этих штанах катались, перекраивая их. Но для того чтобы отдать им эту ткань, нам пришлось преодолеть массу препятствий, идти в обком и просить о том, чтобы они приняли и отдали балету этот сувенир. Нам отвечали: «Мы от частных лиц подарков не принимаем, мы государственная организация». А умные люди сказали нам: «Зачем вам это надо было? Взяли бы пятнадцать тысяч и свалили бы сразу». Но тогда у нас и помыслов об отъезде не было.

Гастроли нам предлагали многократно. Владелец ревю «Холидей он айс» Морис Чалп предлагал пять тысяч долларов в неделю, никто из фигуристов столько не получал. Он приходил в Министерство культуры, спорткомитет и убеждал чиновников, что за месяц выступлений мы заработаем и привезем в СССР двадцать тысяч. Потом недоумевал: «Вы что, идиоты, отказываться от таких денег?» Но нас не отпускали. Помню, на соревнованиях в Колорадо он зазвал нас к себе в гостиничный номер, где стол ломился от яств, там были черная и красная икра, коньяк и прочее. Чалп полагал, что «расколет» нас. Мы проговорили, наверное, часа три. Я никак не мог втолковать ему: «Вы знаете, мы советские люди и не имеем права решать частные вопросы, мы можем решать их только коллективом».

Причем это была наша искренняя позиция. Мы были большими патриотами.

— Как все-таки развеялись ваши патриотические идеи?

О.П.: — Видите ли, когда вам постоянно капают на мозги, вы копите определенную информацию и приходите к неизбежным выводам. Нас вызывали на показательные выступления за границу. Звоним в обком с тем, чтобы получить разрешение на выезд. Нам говорят: «Позвоните, пожалуйста, через три дня. Товарищ Журавлева еще не приехала». Врут! Потом опять: «Ой, вы знаете, она вышла. А товарищ Скворцов уехал в Москву». Я эти ответы на магнитофонную пленку записывал. И, в конце концов, целая пленка набралась. Прослушав ее, мы поняли, что с нами играют и что, оказывается, никто не может решить этот вопрос. А формулировки типа «обком не против вашего выезда за рубеж, но только с коллективом» нас не устраивали. Проанализировав все это, мы пришли к мнению, что нам невозможно противостоять власти, она все равно нас задушит. И потом мы были уже в возрасте: мне исполнилось 47, а Людмиле — 44. По театральным меркам нас давным-давно, в 38 лет, могли отправить на балетную пенсию, собрав худсовет из всех этих бездарей — фигуристов с «улицы», которые ничего не сделали для фигурного катания, но входили в руководство.

Но если бы мы имели партбилеты, с нами бы уже так не разговаривали, поэтому мы подали заявление в партию. Секретарем нашей парторганизации был Александр Яковлев, тезка и однофамилец идеолога перестроечных времен. Прошло два года — никакого ответа. Спрашиваем: «Саша, как дела?» Он мнется: «Вам никто рекомендации не дал». Как же так?! Нам дали рекомендации Тамара Николаевна Москвина, Петр Тимофеевич Толстихин (ныне директор спортивно-концертного комплекса Санкт-Петербурга) и одна виолончелистка из балета. Но Яковлев настаивал: «Ничего не могу сделать. Идите в райком».

Пришли в райком к некоей Бариновой. Говорим, так-то и так-то, два года ждем. Она произнесла: «Да, но у нас есть люди не менее достойные, чем вы. В первую очередь мы принимаем рабочий класс». И тогда мы убедились, что все кончено, и любым способом надо покинуть страну. Нас бы никогда никуда не выпустили. А мы хотели кататься.

— Вам не хочется побывать в России, посмотреть, что у нас происходит?

О.П.: — Посмотреть — нет, потому что мы в курсе всех российских событий, «ловим» ОРТ по спутниковой связи и каждый день смотрим новости, в частности, программу «Время». А вот если нам предложат выступить, мы с удовольствием приедем. Мы еще можем удивить всех своими номерами, хотя мне на будущий год исполнится 70.

— Кто должен вас пригласить?

О.П.: — Наверное, руководители Национальной федерации фигурного катания.

— А может, не только они? Вы личности мирового масштаба. Таким наследием должны гордиться и первые лица государства. Пригласил же экс-президент России на родину Солженицына, Вишневскую и Ростроповича.

Л.Б.: — Ростропович — другой уровень. Думаю, нынешний Президент может пригласить Олега в качестве двойника. Многие отмечают, что двадцать лет назад Олег был вылитый Путин. Он и сейчас на него очень похож.

НАША СПРАВКА

Людмила Белоусова. Родилась 22 ноября 1935 г. в Ульяновске. Выступала за спортобщество «Локомотив» (Ленинград).

Олег Протопопов. Родился 16 июля 1932 г. в Ленинграде. Выступал за спортобщество «Локомотив» (Ленинград).

Ушла из жизни звезда советского фигурного катания Людмила Белоусова, выступавшая в дуэте с Олегом Протопоповым. Об этом на своей странице в Twitter сообщила продюсер одного из американских шоу фигуристов 6ABC Кристен Битти.

"Сегодня Людмила Белоусова умерла в возрасте 81 года. Для меня была честь кататься с ней в шоу и получать от нее советы, когда я выступала в парах", - прокомментировала уход из жизни Белоусовой Битти в своем микроблоге.

Причиной смерти фигуристки могло стать онкологическое заболевание. Об этом портал у "Р-Спорт" рассказал бронзовый призер Игр-1984 в парном катании Олег Макаров, который был близко знаком со звездной парой.

"У Белоусовой был рак. Они выявили его полтора года назад. Лечились в Европе. И вроде бы у них все налаживалось, в августе они хорошо выглядели. Но о причинах я не могу говорить, потому что мне только сообщили утром по американскому времени", - сообщил Макаров.

Людмила Белоусова выступала в паре со своим супругом Олегом Протопоповым. Они не раз поднимались на высшую ступень пьедестала почета на самых различных мировых соревнованиях. В частности, ими было завоевано золото на Играх-1964 в Инсбруке и Олимпиаде-1968 в Гренобле. Также на счету легенд отечественного фигурного катания четыре победы на чемпионатах мира и четыре золота на чемпионатах Европы.

После завершения карьеры в любительском спорте, фигуристы продолжили кататься в Ленинградском балете на льду, с ним выезжали и на зарубежные гастроли. В 1979 году Белоусова и Протопопов, после выступлений в Швейцарии, попросили политического убежища в этой стране. За свой поступок фигуристы были лишены званий заслуженных мастеров спорта СССР, и им было запрещено возвращаться на родину.

Однако чемпионов это не смутило. Приняв швейцарское гражданство, пара продолжила кататься профессионально, выступая по всему миру в различных шоу-программах. Впервые после отъезда Людмила Белоусова посетила Россию только в 2003 году.

Не смотря на довольно приличный возраст, фигуристы не расставались со спортом ни на минуту. Стоит отметить, что последний раз Белоусова выходила на лед не так давно. Осенью 2015 года легендарный дуэт в очередной раз привел зрителей в восторг, выступив с трехминутной программой в ежегодном шоу "Вечер с чемпионами" в Оллстоне (Массачусетс, США).

Уход их жизни Людмилы Белоусовой поверг в шок ее коллег по спортивному цеху. По словам российского тренера Михаила Мишина, это невосполнимая утрата для всего отечественного фигурного катания и для него особенно.

"Я половину своей спортивной жизни провел с ней и Олегом в одной раздевалке. Приношу соболезнования Олегу и всем ее поклонникам, любителям фигурного катания, - продолжил Мишин. - Я неоднократно был у них на катке в Швейцарии, гостил в их скромной квартире. Всю жизнь они посвятили не накоплению благ, а своему делу, которому и служили, - фигурному катанию", - приводит ТАСС слова Михаила Мишина.

Где будет похоронена легенда отечественного фигурного катания, в Швейцарии или на родине, пока неизвестно.

В июне 1979-го был подписан стандартный контракт о европейских гастролях Ленинградского балета на льду. Казалось бы, рядовое событие даже для СССР – выезды за границу людей искусства всегда поощрялись, ведь только так можно было продемонстрировать, что «и в области балета мы впереди планеты всей». Двукратные олимпийские чемпионы Людмила Белоусова и Олег Протопопов должны были стать, как принято сейчас говорить, хедлайнерами шоу, но, как оказалось впоследствии, у звёздной пары были свои планы. 24 июня того же года состоялось их выступление в Москве. Последнее выступление в сезоне – дальше начиналась подготовка к европейскому турне. Никто из зрителей не догадывался, что это выступление станет последним для пары на родной земле на долгие 30 лет. А сами спортсмены не вернутся в СССР, в очередной раз бросив вызов себе и всей системе.

И вечный бой…

Белоусова и Протопопов – легенды фигурного катания. Но не менее легендарной остаётся и их привязанность друг к другу, не ослабевающая со временем. И если кто-то не верит в любовь на все времена, просто посмотрите на эту пару. Кажется, что они были созданы друг для друга. И не встреться они на рядовом семинаре для спортсменов в 1954-м, они пересеклись бы в другое время и в ином месте. Но не состояться их встреча просто не могла бы.

Первую преграду им предстояло преодолеть уже на самом старте. И Белоусова, и Протопопов начали заниматься фигурным катанием не просто поздно – беспримерно поздно. Юлия Липницкая в 15 лет стала олимпийской чемпионкой в команде, а Людмила и Олег до этого возраста ни разу не надевали фигурные коньки. В нынешнее время, реши кто-то в таком возрасте начать серьёзную карьеру в фигурном катании, на него посмотрят как на умалишённого, а ни один серьёзный тренер не станет тратить время на столь бесперспективное дело.

Художники на льду

Им пришлось учиться в рекордно короткие сроки. Технический арсенал оставлял желать лучшего, и даже на советской арене им не удавалось стать лучшими, про мировую и говорить нечего. На своих первых международных турнирах, которыми стали чемпионаты мира и Европы 1958 года (серии Гран-при тогда не существовало), они не сумели обойтись без падений. Спустя два года они поехали на свою первую Олимпиаду в Скво-Вэлли, где заняли девятое место. На этом бы и остановиться – пара и так добилась того, что казалось практически нереальным, да и возраст партнёра приближался к 30. Остановиться? Как бы не так!

Они смогли догнать и перегнать соперников в технике. А в артистизме, выразительности и «компонентах программы» им не было равных уже тогда. Та сила любви, которая была у пары, просто не могла не отразиться на стиле катания – их по праву называли художниками на льду. С девятой попытки они выигрывают чемпионат Союза, забираются на пьедестал европейского первенства. И как итог – победа на Играх в Инсбруке-1964. А затем вновь совершают крутой вираж (как часто, говоря о Белоусовой и Протопопове, применяешь этот оборот) – вскоре дуэт отказывается от сотрудничества с тренерами и решает готовить программы самостоятельно.

Сами себе тренеры и хореографы, они добыли второе золото на Олимпиаде и установили рекорд, когда на ЧМ-1968 все судьи единодушно выставили им 6,0 за артистизм.

«Старикам здесь не место»

Логически рассказ должен был продолжиться примерно так: «Но всему приходит конец, подошла к нему и карьера наших чемпионов». Но Белоусова и Протопопов не остались бы в истории, если б спокойно подчинялась логике. Они решили продолжить карьеру, но спортивные чиновники с этим не согласились. Паре стали мягко намекать баллами, что пора бы дать дорогу молодым, потом намёки становились всё жёстче. Когда на национальном чемпионате 1970 года дуэт впервые за долгое время остался без наград, а как следствие – без главных турниров, Протопопов не выдержал и сказал, что их пару целенаправленно задвигают, потому что в фигурном катании стал делаться акцент на силовое катание, а об искусстве на льду забыли.

Олег был прав и неправ. Неправ в том, что тогда они могли бы бороться с Родниной и Улановым на равных и в том, что искусство не ценилось. Фигурное катание всегда развивается по спирали. И в наше время болельщики спорят, что лучше – артистизм Волосожар/Транькова или суперсложность элементов Дюамель/Редфорда . А прав в том, что уж за медали союзного первенства они были готовы сражаться, даже когда им уже под 40.

Non, je ne regrette rien…

Обида от того, что их «ушли» из спорта, дала выход через несколько лет – когда в сентябре 1979-го, выступая на гастролях ледового балета в Швейцарии, Белоусова и Протопопов стали невозвращенцами. По этому поводу хорошо выразился скульптор Эрнст Неизвестный , сравнив побег с тем, как если б о политическом убежище попросили бы «Рабочий и колхозница». Впоследствии оба не раз говорили, что бежали не за деньгами, а за возможностью развиваться и оставаться в спорте. Спорт был для них государством, а лёд – его столицей. И когда выгоняют из «страны» своих сердец, зачем остаться в стране своих паспортов? Они и не остались.

В СССР их всеми силами пытались забыть. Моментально лишили звания заслуженных мастеров спорта, их имена вымарывались из списка советских олимпийских чемпионов и протоколов уже состоявшихся соревнований. На турнирах по фигурному катанию действующим спортсменам было запрещено общаться с «предателями». Тем, кто рискнёт нарушить предписание, дома грозил серьёзный нагоняй.

Но и у дуэта дела в Швейцарии обстояли далеко не так радужно. Они побыли центральными фигурами новостей какое-то время, но дальше о Белоусовой и Протопопове начали забывать. Гражданство им быстро не дали, а это значит, что они вновь стали «невыездными» - но уже в Европе. И всё же это была свобода. Свобода творить, не оглядываясь ни на кого, свобода делать программы, как раньше – только для двоих. И ещё для зрителей небольшой альпийской страны, которая всё же стала для них новой родиной. Уже рухнул Союз, можно было возвращаться, а швейцарского гражданства у пары так и не было. Но они остались. «Мы окончательно порвали с прошлым, и ни о чём не жалеем», - говорили они. Гражданами Швейцарии они стали только в 1995-м и сразу удивили всех в который уже раз – пара решила поучаствовать в Играх в Нагано-98! Если бы это случилось, состоялся бы рекорд на все времена, но швейцарская федерация фигурного катания не стала поддерживать эту авантюру.

Преданность катанию

Белоусова и Протопопов и поныне живут в деревушке Гриндервальд, периодически выезжая кататься в шоу или в качестве почётных гостей на турниры. Жить друг для друга – их девиз. Их любовь остаётся чарующей и волшебной, но ни детей, ни учеников у них нет. Людмила Белоусова в одном из интервью сказала: «Разве мы смогли бы кататься так долго, если б хотели завести детей?». Они и сейчас выходят на лёд, полностью отдаваясь чувствам. Такая преданность фигурному катанию заслуживает самых ярких слов.

Мнения о Белоусовой и Протопопове встречаются самые разные. Кто-то их боготворит, кого-то они удивляют, кто-то относится в лучшем случае снисходительно. Впрочем, они уже давно не обращают внимания на чужие мнения. Иначе бы им пришлось закончить карьеру 60 лет назад, когда они «слишком поздно для побед» пришли в фигурное катание.